Editing ToAru Majutsu no Index ~ Russian:Volume4 Chapter3 (section)

===Часть 2===

Тойя Камидзё шел по, окрашенному заходящим солнцем в красный цвет, пляжу.

Он выглядел уставшим, а по его телу тек пот. Несмотря на невероятную усталость, он продолжал бегать по окрестностям в поисках пропавшего Камидзё, не позволяя себе отдохнуть. Передвигая своими усталыми ногами, он продолжал брести по пляжу.

Он совершенно не был похож на мага.

Он вообще не был похож не эксперта в сражениях.

- ...Папа, - прокричал Тома.

В тот момент, когда Тойя обернулся, усталость на его лице сменилась облегчением и восторгом.

Это было совершенно нормальное выражение лица обычного отца, который только что нашел своего пропавшего сына.

- Тома!

Спустя пять секунд Тойя Камидзё с трудом смог сделать сердитое лицо.

- Где ты был?! Если ты захотел прогуляться, почему не сказал нам?! Твоя мама тоже беспокоилась о тебе! Разве ты не сказал, что у тебя тепловой удар? Ты в порядке? У тебя ничего не болит? Тебя не тошнит?

Менее чем за секунду гневная лекция превратилась в беспокойство за Камидзё.

Что и следовало ожидать.

Тойя сердился на Камидзё не потому что ненавидел его.

Отцы всегда злятся на своих детей потому что волнуются.

Камидзё стиснул зубы.

На самом деле, Камидзё не хотел заставлять Тойю говорить это вслух, будь такая возможность. Камидзё не хотел спрашивать Тойю, является ли он виновником, стоящим за Падением ангела. Камидзё просто хотел претвориться, что ничего не произошло, последовать за Тойей назад в домик и продолжить болтать как обычно.

Но он не мог этого сделать.

Проблему с Падением ангела необходимо решить.

Даже если ему придется сразиться с Тойей, даже если он не позволит мечте Тойи исполниться, даже если его возненавидит его собственный отец, даже если он больше не сможет разговаривать с Тойей, как член семьи, всё будет хорошо.

Ведь Камидзё уже решил, что обязательно спасет Тойю.

Камидзё не знал цели Тойи, но он не хотел, чтобы его отец погрузился в кровавый мир магии. Тома знал кто такие маги и насколько ужасающе эти люди. Камидзё не хотел представлять, как множество магов, в том числе Миша, приходят за головой Тойи.

Поэтому, проблему необходимо решить до появления Миши.

Падение ангела необходимо остановить, поэтому, не позволяя себе расплакаться, а своему голосу дрожать, Камидзё осторожно спросил:

- ...Зачем?

Увидев такого Камидзё, Тойя замер.

- Зачем ты вступил в магический мир? Разве ты не обычный человек? Зачем было прибегать к этой дурацкой магии?  Почему ты это сделал, чертов отец?

На лице Тойи, услышавшего слова Томы, застыла улыбка.

- О чём ты говоришь Тома, сейчас важно...

- Перестать претворяться! Я спрашивал тебя зачем ты занимался тем, что могут сделать только маги!

С лица Тойи резко исчезли все эмоции.

Но это было не лицо мага почувствовавшего опасность, а лицо отца, обнаружившего, что его сын узнал то, чего не следовало.

- ...Перед тем как я отвечу на этот вопрос, позволь спросить. Тома, можешь не говорить где ты был, но скажи, твое тело в порядке? У тебя ничего не болит? - спросил Тойя, смотря на закат, отражавшийся на воде, из-за чего казалось словно мир сгорал в пламени.

Тома был шокирован тем, что отец всё равно решил задать настолько незначительный вопрос в этот опасный момент.

Прямо как отец.

- Судя по твоему виду, ты должно быть в порядке, - с облегчением вздохнул Тойя Камидзё.

- Хорошо, с чего бы нам начать?

Камидзё продолжил молчать.

Ему не приходило в голову что тут можно сказать. Он совершенно не имел понятия что сказать. Тем не менее, Камидзё не отвел взгляда от своего отца. Ни разу.

На лице Тойи не было никаких эмоций, словно у игрушки без батарейки.

Камидзё показалось, что человек, стоявший перед ним, постарел лет на десять.

- Я и сам чувствовал... что глупо было пытаться исполнить свое желание, используя этот метод, - наконец-то начал объяснять Тойя.

- Эй, Тома. Так как тебя отправили в Академгород после детского сада, возможно, это ты этого не помнишь, - похоже Тойя вспоминал что-то, - но ты ведь до сих пор не забыл как называли тебя окружающие, пока ты жил с нами?

- ?.. - нахмурился Камидзё.

Потерявший память Камидзё, даже не мог вспомнить, что произошло в июле этого года.

Тойя собрался сказать о том, что давно терзало его.

После небольшой паузы он продолжил: "Они называли тебя богом мора."

Тойя сказал это настолько подавленно что, казалось, он хотел навсегда замолчать, откусив язык.

Ведь хоть он и был его отцом, ему в самом деле придется сказать это своему сыну.

- Ты же понимаешь это Тома? С самого рождения тебя преследовали неудачи. Отсюда и взялось твое прозвище. Тома, но ты ведь понимаешь, что это были не обычные поддразнивания детей, в которых не было злого умысла, - с печальным лицом произнес Тойя.

- Даже большинство взрослых звали тебя также. Для этого не было какой-то особой причины. Они называли тебя так только из-за того, что ты притягивал несчастья, - стиснув зубы, продолжил Тойя.

У Камидзё перехватило дыхание.

Лицо Тойи было каменным.

На нем не было ни восторга, ни счастья, оно совсем ничего не выражало.

- Дети считали, что одним своим присутствием, ты приносил другим несчастья. Веря в это, они кидали в тебя камни как только видели тебя. И взрослые не останавливали их. Когда они видели твои раны, это не огорчало их. Вместо этого они насмехались надо тобой. Они призывали детей ещё сильнее бить тебя, - продолжил Тойя с безэмоциональным выражением лица.

Камидзё не мог себе представить что он чувствует.

Возможно, Тойя специально пытался не показывать эмоций. Ведь за этой маской было непередаваемое волнение, которое он не мог унять. Эту эмоцию он совершенно точно не мог показать своему сыну. Можно сказать, что это была его решимость.

- Дети верили, что если ты уйдешь, их неудачи также исчезнут, и поскольку дети верили в это, они избегали тебя. Даже взрослые верили в это. Ты помнишь, Тома? Как человек залезший в долги бегал за тобой с ножом, пытаясь зарезать тебя. Когда телеканалы услышали об этом, использовав шоу о паранормальном как предлог, они без разрешения показали твое лицо по телевизору и сделали из тебя монстра.

Сейчас, мир, окрашенный в оранжевые цвета, выглядел так, словно его объяло пламя из бездны ада.

Человек, стоявший посреди этого пламени, так и не показал не единой эмоции на лице.

- Это и было причиной, по которой я отправил тебя в Академгород. Я боялся. И пугала меня не сама удача или неудача. Меня страшила реальность, в которой люди будут жестоко к тебе относиться, поскольку верят в то, что так и должно быть.

По каменному лицу Тойя потекли горькие слезы.

- Я боялся, что этот предрассудок однажды убьет тебя, Тома. Поэтому отправил тебя в мир без предрассудков.

Таким образом, Тойя сам перерезал связь между членами семьи.

До тех пор пока он мог защитить своего сына, всё будет хорошо, даже если они не смогут жить вместе.

- Но даже в этом городе на острие науки, тебя всё равно считали притягивающим неудачи. Я мог понять это просто читая отправленные тобой письма. Жестокое обращение исчезло, но для меня этого было не достаточно, - улыбнулся Тойя.

- Я лично хотел избавить тебя от неудачи. Однако, было очевидно, что даже передовая наука не способна исполнить это желание.

Даже зная что это желание не исполнится, Тойя Камидзё не сдался.

- Для меня оставалась только одна дорога и я ударился в оккультизм.

После этого Тойя Камидзё перестал говорить и замолчал.

[[Image:Index v04 205.jpg|thumb]]

Камидзё начал размышлять. Тойя сказал, что активировал Падение ангела, дабы забрать неудачу Камидзё. Но зачем он призвал ангела? Он желал лишь напрямую поговорить с Богом, надеясь что тот услышит его мольбу? Зачем он втянул в это так много людей, перемешав души и облики всех людей в мире?..

Когда Камидзё задумался об этом, он понял.

Подмена души. Другими словами, титул "неудачника" принадлежащий Томе Камидзё, достанется кому-нибудь ещё.

Неважно спустился бы ангел или нет.

Единственным желанием Тойя Камидзё было поменять души и облики.

- ...Идиот.

Тем не менее у этого метода были свои плюсы и минусы.

Так как личность Томы Камидзё будет подменена другой, он бы не узнал, что его отцом является Тойя. И не только это, ставший Томой Камидзё незнакомец вошел бы в его семью в качестве сына.

Несмотря на это отец с готовностью пошел на эти жертвы ради своего сына.

Даже если он втянет в это весь мир.

Даже если его собственный сын никогда более не назовет его папой.

Даже если вся семья никогда более не сможет соберется вместе.

Тойя Камидзё решил защитить своего сына.

Даже если он станет грешником, он защитит своего сына от боли, которую приносит эта невидимая неудача.

- КАКОЙ ЖЕ ТЫ ИДИОТ!!! - не сдержавшись закричал Камидзё.

Тойя с удивлением посмотрел на него, но это из-за этого для Камидзё ситуация стала ещё более невыносимой.

- Действительно, я неудачник! - презрительно сказал Камидзё.

- Только за эти летние каникулы, я несколько раз чуть не помер, а один раз даже лишился своей правой руки! Если сравнить то, как провели это лето мои одноклассники, полагаю, только мое окажется настолько неудачным!

Камидзё сделал паузу и затем продолжил:

- Но, разве я говорил, что сожалею об этом?! Разве я говорил, что не хотел бы этих неудачных летних каникул?! Хватить издеваться!!! Мои летние каникулы неудачные, и что с того?! Думаешь этой мелочи достаточно, чтобы заставить меня сожалеть?!

Точно.

Тем, кто спас Аису Химегами из частной подготовительной школы Мисава, был Тома Камидзё.

Точно.

Тем, кто спас Имоту Мисаку от эксперимента, был Тома Камидзё.

Кроме того...

Тем, кто защитил эту ослепительную улыбку белой монахини, должно быть тоже был...

Даже если он ввязался в это из-за остальных, даже если все эти случаи были несчастливыми, Камидзё всё равно имел полное право хвалиться этим. С другой стороны, от одной мысли о последствиях того, что бы произошло, окажись он чуть удачливее и не попади в эти происшествия, его бросало в холодный пот.

- Не будь я настолько неудачливым, я действительно мог бы прожить дольше и не оказаться на пороге смерти несколько раз. - Камидзё уставился на Тойю и сказал: - Но разве это можно назвать удачей? Жить нормальной обыденной жизнью, так и не узнав, что другие страдали, истекали кровью и звали на помощь. Спокойно жить, это действительно удача?

- Поэтому, не останавливай меня! Я не хочу быть подобным удачливым парнем. Вместо того, чтобы жить беспечной жизнью и не знать о боли окружающих меня людей, я предпочту быть неудачником и оказаться втянутым в неприятности этих людей, - сказал Тома Камидзё.

'''- Не считай меня неудачником. Я самый удачливый человек в мире!'''

На лице Томы играла улыбка.

Свирепая, дикая, грубая и не элегантная улыбка.

Тем не менее эта улыбка была его самой лучшей и серьезной.

Именно с такой улыбкой он и сделал это заявление.

- ...

Тойя.

Тойе Камидзё ничего было сказать.

В этом оранжевом мире на фоне звуков прибоя раздался смех Тойи. Он продолжал смеяться, смеяться, смеяться и смеяться.

- Ха-ха...

Затем на лице Тойи Камидзё появилась настоящая улыбка.

- Какого черта. Так значит ты всегда был настолько удачливым, - сказал Тойя полушутливым тоном.

Ни капли не сомневаясь Камидзё кивнул.

Тойя наконец-то стал выглядеть так, словно освободился от своего бремени.

- Какой же я идиот, единственное что я умею, это ухудшать ситуацию. Ведь я чуть не забрал счастье своего сына.

Почувствовав облегчение, Тойя начал укорять себя.

- Но, на самом деле, я ничего не делал. Я был идиотом. Да и что я мог сделать, собирая эти сувениры? Я безусловно понимал, что эти странные космические силы, просто суеверия.

- Ээ?

От этих странных слов Тома нахмурился.

Но Тойя не заметил изумления своего сына.

- Все эти талисманы на удачу и экзотические безделушки, которые по словам продавцов могли защитить семью или помочь в учебе. Если бы с их помощью я мог забрать твою неудачу, то она была бы не достойна хвастовства. Более я не буду их покупать и вместо них куплю закусок. Твоя мама тоже будет счастлива.

- Стоп, подожди-ка.

После секундного замешательства Тома Камидзё продолжил:

- Разве не ты активировал Падение ангела? Где место проведения ритуала? Так как тебе более не надо избавлять меня от неудачи, теперь ты можешь деактивировать Падение ангела, так?

Однако, эти слова только озадачили Тойю.

- Падение ангела? Что это? Какой-то современный жаргон? Или это имя певца?

- ...Притормози! - Тома серьезно уставился в лицо Тойи и спросил: - Ты знаешь где мама?

- Тома, почему ты ни с того ни с сего спрашиваешь об этом? Она могла уже вернуться в дом, верно?

Тома Камидзё был ошарашен.

Не было похоже, что его отец врал.

Тойя действительно думал, что Индекс была его женой. Но в этом не было смысла. Если Тойя Камидзё действительно активировал Падение ангела, оно не должно было на него повлиять.

"Стоп, быстро думай! Что я упустил? Текущая ситуация слишком странная. Судя по объяснению отца, он просто купил множество талисманов для своего сына."

Но у него не осталось времени на раздумья.

Размышления Томы были прерваны звуками шагов по пляжу.

Тома Камидзё поднял голову.

- ...Миша Кройцева!

Когда она появилась? На этом пляже было негде спрятаться, тем не менее, эта девочка в красной одежде и плаще появилась словно из ниоткуда. Эта блондинка с черными лентами и кольцом вокруг шеи не ответила на крик Томы Камидзё.<!--яп?-->

Миша просто молча уставилась на Тойю.

Между ними было около ста метров. Вспомнив вчерашнее ночное нападение, Камидзё замер на месте от страха. Перед ошеломляющей силой Миши, Джинсаку хино выглядел словно брошенный котенок в коробке.<!--Подавляющая сила Миши заставила ужасающего Джинсаку Хино отступить, словно бродячего кота. *яп--> Сотня метров для Миши не была проблемой.

Но Камидзё всё ещё верил, что любую проблему можно решить разговором. Он всё ещё верил в это.

Он спокойно вышел вперед, встал перед Тойей и сказал: "Подожди, Миша. Что-то тут не так. Мой отец не подменился, но он не заметил, что другие люди вокруг него поменялись. Это означает, что он попал под влияние Падения ангела, но я не знаю почему!.."

У Камидзё пересохло в горле прежде, чем он успел закончить.

Его трясло.

Из небольшого тела Миши Кройцевой похоже что-то разбрызгивалось. Камидзё прирос к земле. У него свело живот, дыхание стало беспорядочным, сердце забилось быстрее, а из-за сильной боли в голове, словно у него внутри был фейерверк, он перестал думать.

Миша выпустила ядовитый газ из тела? Конечно нет. Миша ничего не делала, но этого было достаточно, чтобы обездвижить Камидзё.

Это был жажда убийства.

Одной жажды убийства оказалось достаточно, чтобы заставить Камидзё застыть на месте.

Из-за ужасающего давления, создаваемое ею, ему казалось, что гравитация усилилась раз в десять.

Миша медленно подняла свою тонкую руку и протянула её к ремню на поясе. Она вытащила монтировку. Смотря на этот тупой наконечник, Тома почувствовал, что Тойя так сильно испугался, что забыл как дышать. Тупой и тяжелый наконечник выглядел куда страшнее, чем острый клинок.

- Погоди, Миша... послушай меня!

Камидзё всё равно попытался поговорить с ней, но она не ответила.

Подул ветер и челка Миши начала развеваться.

За этой челкой были полностью пустые светящиеся глаза. <!--*яп-->

Если бы глаза Джинсаку Хино можно было назвать яростными и взволнованными, то глаза Миши были полностью противоположными. Это были не человеческие глаза. У человека просто не могло быть таких глаз, в которых не было никаких эмоций. Казалось, что эти глазные яблоки были двумя стеклянными шарами или кристаллами.

Миша Кройцева ничего не сказала.

Смотря на Камидзё, она просто подняла монтировку, словно следила за ним.

Он онемел.

Теперь Камидзё ничего не говорил.

Эта миниатюрная девушка в красной одежде перед ним больше не была похожа на человека. Казалось, словно это было нечто натянувшее на себя человеческую кожу. Миша медленно подняла монтировку, словно топор.

Инструмент для допросов с одного удара раздробил запястье Хино. Сможет ли он увернуться и защитить Тойю одновременно? Тому начала бить дрожь, а его ладони вспотели.

Тем не менее он не отступит.

Тома Камидзё крепко сжал свою дрожащую правую руку.

Неожиданно откуда-то сбоку раздался рев Канзаки:

- УЙДИ С ДОРОГИ! ТОМА КАМИДЗЁ!

Следом раздался свист рассекаемого воздуха.

Невидимый удар пронесся между Камидзё и Мишей и создал стену из песка. Миша, собиравшаяся напасть с монтировкой в руках, в тот же момент отвлеклась на Каори, вставшую между ними.

За спиной Канзаки, излучавшей жажду крови, стоял вернувшийся назад Цучимикадо.

- Это было тяжело для тебя, Ками-ян. Хорошая работа. Так как тебе удалось выяснить кто это, дальше уже наша работа.

Хотя было неизвестно, что сделали Канзаки и Цучимикадо, похоже они оба оставались настороже.

Когда Тойя увидел Цучимикадо, у него отвисла челюсть. Этого и следовало ожидать. Ведь из-за Падения ангела, для Тойи, Цучимикадо выглядел, как идол, который недавно попал на первую полосу из-за скандала.

Но объяснять ему это недопонимание сейчас не было времени.

Несмотря на шок, Камидзё всё ещё наблюдал за Мишей, которая странно себя вела.

- Эй, Цучимикадо! Что это с ней?

- Эй, если подумать, это действительно странно! - ухмыльнулся Цучимикадо и сказал: - Мы думали, что люди из других религиозных сект не скажут их настоящие имена, так что никогда их не спрашивали. Но, если подумать, она не должна была представляться Мишей. Ещё тогда мы должны были понять, что что-то тут не так, нъя.

- Что?

- Имя: Миша.

Канзаки, внимательно наблюдавшая за Мишей, сказала: "В России это мужское имя. Использовать его в качестве псевдонима нелогично."

Миша не стала опровергать этого.

Она просто прищурилась и перевела острие монтировки с Тойи на Канзаки.

- Не понял, что тут происходит?..

- Мы спросили Русскую Православную Церковь, и они сказали, что есть только Саша Кройцева. Похоже до подмены это тело принадлежало Саше.

Камидзё уставился на Мишу.

Действительно. Под влиянием Падения ангела, она должна была с кем-то поменяться. Но тогда проблемой становится личность девочки находящейся в теле Кройцевой.

- Есть создания, которые могут существовать и как мужчина и как женщина, Ками-ян. У них нет пола. В легендах они бесполые антропоморфные существа. Для них "имя" - это причина, по которой их создал Бог, поэтому они не могут изменить свое имя.

Услышав слова Цучимикадо, Камидзё нахмурился.

''Ками-ян, ты что, уже забыл как называется это громадное заклинание?''

В этот момент Миша широко распахнула глаза.

БАБАХ! раздался умопомрачительный грохот.

Заходящее солнце, которое окрашивало небо в оранжевый цвет, мгновенно сменилось звездным ночным небом.

- Чт...

Камидзё невольно посмотрел на небо, а у Тойи перехватило дыхание.

Ночь. Словно что-то выключило свет и вечернее небо неожиданно превратилось в кромешную ночь. Словно предвещая беды над ними появилась полная луна. Это было странно, как на это не посмотри, ведь сегодня луда должна была быть в форме полумесяца.

- Ч-что происходит?

- Не догадываешься? Она превратила вечер в ночь, - спокойно произнесла Канзаки, несмотря на изумление Камидзё.

Легко сказать, что она поменяла вечер с ночью, но тогда это означает, что человек перед ними может контролировать положение земли и солнца относительно друг друга. Нет, поменялась даже орбита луны. Это означало, что луна и остальные планеты тоже были подконтрольны ей.

Управление небесными телами.

Возможно, эта ужасающая способность была настолько устрашающей, что человечество не сталкивались с ней, тем не менее она могла уничтожить мир. Например, если ось вращения наклонить на десять градусов, то четверть всей жизни на земле погибнет, а если земля перестанет вращаться, мир тут же будет уничтожен. Хотя люди стоящие на земле могут этого замечать, однако, на самом деле, планета вращается с ужасающей скоростью 1666 километров в час. Если она резко остановиться, эффект этого будет таким же как при экстренном торможении. Эта ужасающая сила сорвет с земной поверхности всё, что на ней есть.

Это означало...

В любой момент время, где бы она не находилась, как только этого пожелает Миша, настанет конец света.

- Постой! Магия может делать такие страшные вещи?

- Человеческая нет.

Голос Канзаки, дополняемый острым и ледяным взглядом, звучал еще холоднее.

- Призвал ночь, чтобы усилить собственный элемент и использовал луну как основу. Ох, понятно. Элемент - вода, цвет - синий, страж луны, защитник. Тот, кто в Ветхом Завете обрушил огненный дождь на погрязшую в грехе Гоморру и предсказал рождение Девой Сына Господня.

В этот момент Камидзё, наконец, вспомнил.

Падение ангела.

Поскольку его так назвали, это естественно означало, что нечто снизойдет в этот мир.

- Твое имя - Сила Божья, двукрылый архангел по левую руку от Господа, верно? - сказала Сокрушитель Бога (Канзаки), но слуга Господень не ответил.

Невидимая, похожая на оболочку кожа начала трескаться и плавиться.

"Оно" полностью пробудилось.