Editing Toaru Majutsu no Index ~ Russian:Volume14 (section)

=== Часть 7 ===

— Вот чёрт! Я действительно думал, что помру.

Сказав это про себя, Камидзё вышел из школы и поплёлся по тёмной дорожке домой.

Уже настал октябрь, и в это время суток начинало холодать. Возможно, поэтому ему казалось, что тут стало менее людно, чем было летом. Парящий в хмуром небе дирижабль давал объявления, предупреждающие о пожарах из-за сухого воздуха.

Камидзё медленно шёл по тротуару, избегая роботов-уборщиков, и думал, что приготовить на ужин. Он решил зайти в универмаг на станции, потому что немного беспокоился о том, что у него было недостаточно еды в холодильнике. Чуть дальше был более дешёвый супермаркет, но если бы он в него пошёл, то не смог бы вернуться домой вовремя. Если бы это произошло, Индекс, которая ждала его в комнате общежития, вышла бы из себя только из-за того, что она проголодалась.

Когда он направился к станции, он заметил девушку с каштановыми волосами в форме средней школы Токивадай. Это была Мисака Микото.
В этот момент она отвесила удар торговому автомату и склонила голову в недоумении, когда оттуда ничего не вывалилось.

Увидев эту сцену, Камидзё крутанулся на 180 градусов и поспешил прочь.

— Не буди лихо, пока оно тихо. Так ведь говорится?

— Что ты этим хочешь сказать?

Когда позади себя он услышал ответ на свой небрежный комментарий, спина Камидзё выпрямилась от испуга.

Он очень осторожно повернулся на 180 градусов и увидел Мисаку Микото, стоящую с озадаченным выражением лица.

— Оох... — Камидзё издал короткий тоскливый вздох. — Пожалуйста, прости меня...

— Я спрашиваю тебя, что ты этим хочешь сказать?

— Я и так истощён от прополки и от многих других вещей, что произошли за сегодня. Поэтому, пожалуйста, прости меня и не доставляй мне ещё больше неприятностей.

— Ещё раз повторяю. Что ты этим хочешь сказать?

Микото схватила за шкирку Камидзё, который уже собирался удрать оттуда со скоростью звука, и закричала так близко к уху, как будто собиралась укусить его.

— Почему ты сокращаешь наши и без того короткие разговоры при каждом удобном случае? Ты даже не ответил на имейл, который я тебе отправила. Дай-ка мне свой телефон на секундочку!

— Имейл? Ты посылала мне что-то по электронной почте?

— Да, посылала.

Камидзё думал в течение секунды, потом достал телефон, открыл свой почтовый ящик, чтобы показать его Микото, и склонил голову в недоумении.

— ...Посылала?

— Я же говорю тебе, что да!! Что? В твоём почтовом ящике ничего нет! Не говорите мне, что мой адрес попал в спам-фильтр!

Микото была потрясена сначала новостью о её электронной почте, но потом наткнулась на более интересное открытие.

Она протянула руку и схватила Камидзё, чтобы не дать ему нажать другие кнопки, и уставилась на некое имя в его папке с полученной почтой.

— ...Почему у тебя на телефоне есть адрес моей мамы?

— А?

''(Если подумать об этом — я действительно как-то сталкивался с Мисакой Мисузу, когда она была пьяна.)''

Микото сморщила лоб и начала манипуляции большим пальцем с телефоном Камидзё. Она звонила Мисузу.

— Э-эй, подожди!

Его телефон не имел опции громкой связи, но звук всё равно был довольно громким. А то, что он находился не очень далеко от Микото, также позволило ему слышать телефонный звонок на другом конце.

— Да, мам? Я хочу спросить тебя кое о чём.

— Что? Кажется, у меня что-то с телефоном. Он не показывал твой номер, Микото-чан.

Мисузу говорила сбивчиво.

Из разговора между Микото и Мисузу Камидзё смог услышать, как Микото просила подробное объяснение того, как номер Мисузу оказался в телефоне Камидзё.

— Хммм...

Мисузу начала медленно отвечать.

— Я думаю, что я встретила мальчика как-то ночью в Академгороде... Но я была пьяна, так что я действительно не помню подробностей. Я понятия не имею, как мой номер мог оказаться в его телефоне. Ха-ха-ха.

— Понятно. Понятно, — Микото слегка кивнула и повесила трубку.

Она улыбнулась и элегантно вернула телефон Камидзё.

— Какого чёрта ты делал с моей матерью, когда она была пьянаааа?!

— Эээ...!? Да что это за безумные выводы. И я чертовски уверен — твоя мать помнит всё, что случилось! Этот смех в конце действительно выдал, что она лжёт!

Возможно, кто-то другой мог бы отнестись к этому проще, но Микото, должно быть, думала, что это был кризис, способный разрушить её семью, потому что её лицо стало ярко-красным, и она резко забеспокоилась.

— Давай сменим тему! — Камидзё решил направить разговор в друге русло. — С-смотри! Я должен вымыть рис для ужина, когда вернусь в общежитие, и, наверное, уже близок комендантский час в твоём общежитии! Солнце уже садится!

— Что? Комендантский час? Его так легко обойти.

Камидзё захотелось обхватить голову руками от того, насколько быстро Микото дала этот ответ.

Должно быть, она была в полном неведении о его душевном состоянии, но, по крайней мере, ему удалось сменить тему.

— Но это правда, что они проводят проверки строже. Может быть, это из-за того, как все были заняты в последнее время. Даже люди, которые никогда не читали газеты, заняты сейчас просмотром новостей на своих телевизорах, сотовых телефонах и проверкой новостных сайтов.

— ...

— Но я думаю, что любой бы беспокоился из-за того, что произошло.

Микото в какой-то мере тоже была причастна к тому, что случилось 30 сентября.

Это событие стало спусковым механизмом, который начал невидимую войну.

Это было событие, вследствие которого врата Академгорода были разрушены, жители всего города независимо от того, были ли они студентами или учителями, были "атакованы", функционирование Анти-Навыка и Правосудия, хранителей общественного порядка, было полностью остановлено, а посреди городского пейзажа появился стометровый кратер.

Всё это не было делом рук одного человека. Было замешано несколько организаций, интересы которых пересеклись. Даже Камидзё, который был в центре событий, не знал всех подробностей. На самом деле он сомневался, есть ли хоть кто-то, кто понимал всю полноту ситуации.

И если он как находившийся в гуще событий осознавал это, то те, кто только частично был замешан в этом, как Микото, очень мало знали.
Возможно, из-за того, что она была вдалеке от этих событий, Микото хотела бы узнать об этом подробнее с безопасного расстояния.

И уж точно она не купилась на официальную версию о том, что город атаковал эспер, секретно выведенный научным путём иностранной религиозной группой.

Она перевела взгляд от лица Камидзё и посмотрела куда-то вдаль.

Где-то в 500 метрах от того места, где они стояли, была область, разрушенная появлением некоего "архангела". Камидзё подумал, что она, возможно, вспоминала инцидент 30 сентября, но на самом деле это больше походило на то, что она смотрела на дирижабль, плывущий по хмурому небу.

— До сих пор крупномасштабные демонстрации и протесты, в которых участвовали члены Римско-католической церкви, проходили только в Европе, но теперь они перекинулись и на Америку, — сказал спокойным голосом диктор в новостном выпуске, транслируемом на экране, расположенном на боку дирижабля.

— В настоящее время они происходят только в городах Западного побережья, таких как Сан-Франциско и Лос-Анджелес, но ожидается, что они могут распространиться по всей Америке в ближайшее время.

Пошло изображение. Кадры, скорее всего, были из Лос-Анджелеса. Создавалось впечатление, что съёмка велась поздно ночью, но кадры были сняты в полдень.
''
(Чёрт. Это распространяется слишком быстро...)''

Лицо Камидзё приняло такое выражение, как будто он смотрел на ужасную рану. Так же, как вскоре после начала марафона, одна сторона трёхполосного шоссе была полностью заполнена людьми. Они жгли самодельные плакаты с изображениями Академгорода и рвали его флаги.
За несколько часов они заполнили все крупные улицы города. Это говорило о том, насколько безумны они были. Если взглянуть на них, то создавалось впечатление, что они не собирались держать весь этот гнев в себе и были готовы что-нибудь уничтожить. Кое-где возникали драки. На кадрах был человек с разбитой головой, прислонившийся к машине скорой помощи. Монахиня с синяками на лице помогала встать священнику, который не мог встать сам и звал на помощь. И всё это были совершенно обычные люди. Не было похоже, что они имели какое-то отношение к магам или эсперам.

Но вышло так, что люди, принимающие участие в демонстрациях, технически оказались втянуты в этот мир, ведь они были прихожанами Римско-католической церкви. Они носили кресты и, вероятно, читали Библию. Трудно представить, чтобы они были как-то связаны с глубинами Римско-католической церкви и знали о людях, подобных Венто, что Спереди. Они ходили в школу и на работу. По выходным они будут бездельничать дома и организовывать пикники в своих дворах. Это были совершенно нормальные, обыкновенные люди.

— ...Что происходит? — пробормотала Микото, глядя на экран. — Я не знаю, что произошло 30-го сентября, но это не то, что я хотела. Даже если они говорят, что инцидент был причиной этого, и что его вызвал Академгород, он по-прежнему остаётся мирными. И почему все эти люди дерутся друг с другом? Тот, кто стоит за всем этим, не прав. Нельзя заставлять этих людей страдать.

— ... — Камидзё ничего не ответил.

Человек, ответственный за всё это.

Микото подсознательно решила, что этот "кто-то" есть. И, вероятно, она хотела, чтобы это было правдой. Если этот кто-то стоял за всем этим, то всё можно было исправить, чтобы все вернулись к нормальной жизни... У Микото была мощная способность, известная как "Рейлган", и думать так было проще всего для неё.

Но не было одного конкретного человека, ответственного за всё это.

Это правда, что инцидент 30 сентября был вызван конкретными людьми: Венто, что Спереди, и Хёкой Казакири. И был "кто-то", кто манипулировал ими. Если бы события в этот день были должным образом остановлены, проблема могла бы быть решена тем способом, на который рассчитывала Микото.

Но нынешняя ситуация не была искрой, которая была причиной разрушительного пожара. Это был огромный пожар, который возник от искры. И уже был пройден тот момент, когда захват человека, стоящего за всем этим, мог что-то остановить. Демонстранты были самыми обыкновенным людьми, которыми никто не управлял, они лишь читали газеты и смотрели новости, все они действовали исходя из своих личных убеждений. Теперь же, чтобы остановить "того человека", пришлось бы выбить каждого, кто принимал участие в демонстрациях. И, конечно же, этим способом нельзя было решить эту проблему. Но что же ещё можно было сделать?

— ...Что происходит?

Микото лишь повторила то, что сказала раньше, но в этот раз эти слова пронзили сердце Камидзё.

Это была не та проблема, найти решение которой мог бы ребёнок.