Editing Toaru Majutsu no Index ~ Russian:Volume9 Chapter4 (section)

===Между строк 3===

Ориана Томсон шла по улице.

Она была у временного лотка с одеждой, установленного возле большого универмага. Из опасений террористических актов, на время Дайхасейсай автоматические камеры хранения не использовались. Вместо них использовали гардеробы, которые «сберегали товары и хранили их вручную».

Ориана дала пластиковый жетон с номером дежурной, молодой женщине, которая удивлённо посмотрела, думая, зачем художнице понадобился гардероб. В ответ Ориана улыбнулась и сказала: «Если я буду невнимательна к своим вещам, могу заляпать краской кошелёк». Дежурная кивнула, показывая, что поняла.

Ориана взяла сумочку и вышла из гардероба.

Внутри сумочки был не кошелёк, а одежда. 

Поскольку у неё больше не было транспаранта, маскировка под художницу привлекла бы слишком много внимания. Было бы неестественно, если бы она была в рабочей одежде, и просто бродила бы без дела. К тому же, вторая пуговица на её блузе оторвалась во время схватки. Хотя первая и третья пуговицы были в порядке, поскольку грудь у неё была довольно большой, её было видно в прореху.

«… В этот раз я использовала довольно много заклинаний. Ну в самом деле, немало людей, которых я сейчас очень хотела бы приласкать».

Хотя в распоряжении Орианы было довольно много заклинаний, было ограничение, не позволявшее использовать заклинание повторно, так что ей надо было сделать паузу и подумать, что может случиться дальше, и использовать любые средства для битвы. Но в этот раз она использовала два «убийственных заклинания», которые никогда не ожидала использовать, лишь для того, чтобы враг ускользнул. Хотя она была удовлетворена великолепными результатами, от одной мысли о том, что она не сможет воспользоваться этими заклинаниями во второй раз, ей становилось немного грустно.

— Можно ли считать, что я встретила достойного противника? Нужно переодеться прежде чем я придумаю меры противодействия.

Ориана пробормотала это, оглядываясь в поисках места, где могла бы переодеться. Если она войдёт в здание в одежде художницы, то привлечёт слишком много внимания.

«Ничего, я могу переодеться где захочу».

Ориана живо приняла это решение, выйдя с этой переполненной улицы с двусторонним движением. Зайдя в переулок, в котором никого не было, она опустила на землю свою сумку. Похоже, она действительно решила переодеться здесь.

Она собиралась закончить свой доклад во время переодевания, так что оторвала ещё одну карточку, и прилепила её к земле скотчем.

На пыльной поверхности появилась горизонтальная строчка оранжевых слов.

Это было заклинание, которое работало как дисплей, преобразовывавший голос её начальницы, Лидвии Лоренцетти, в текст.

— Это срочно? Ты каждый раз связываешься со мной новым способом. То, что мне приходится получать эти сообщения, причиняет мне хлопоты.

— Хм. Такая уж политика у сестрёнки, так что пожалуйста, будьте немного снисходительнее.

Слова Ориана тоже появились в виде текста  у её собеседницы.

Рассказывая, она расстегнула пуговицу на своей рубашке. От одного этого одежда распахнулась, словно распрямилась пружина. Эта одежда в самом деле ей не подходила.

— Я пытаюсь сказать вам, что первая фаза завершена. Эта сестрёнка пытается сказать вам, что несмотря на то, что есть несколько проблемных вопросов, вы можете расслабиться, потому что я уже проверила те места. У меня даже было время на то, чтобы прогуляться.

Ориана высвободилась из тесной одежды и выдохнула, чтобы успокоиться. Затем она без колебаний стянула с себя топ. Поскольку она не носила лифчик, она оказалась полностью оголена до пояса.

— Ты сказала, что довольно много всего случилось, что именно произошло?

Первоначальный абзац исчез, и на карточке появилась новая стена текста, расположенного горизонтально, слева направо. 

— Хм? Ах, это. Парень ударил меня прямо в лицо, и пуговица не выдержала; похоже, он видел мои груди. Нет, я уверена, что он их видел.

— … Как Сестра, которой полагается быть чистой и бедной, как можешь ты быть столь беззаботной по этому поводу?

Появился ещё один абзац. Это заклинание распознаёт слова и мысли, и предотвращает ошибки перевода. Иногда оно может даже показать тишину.

— Чёрт возьми, что это за высокомерное отношение? Разве по Ветхому Завету Адам и Ева не бродили по миру всего лишь с листочками на гениталиях? По сравнению с масштабом этого постыдного акта, случившееся со мной - ничто.

— …

Ориана взялась руками за брюки, прежде чем поняла, что её собеседница молчит. При виде этого молчаливого ответа на карточке, по её лицу невольно пробежала капля пота. 

— Э, вот тебе на? Алё, алё? Только не снова, ну на что вы рассердились? Ладно, не плачьте, не плачьте. Эта сестрёнка больше не будет шутить о Библии.

— Я не плачу. В любом случае, что насчёт твоих ранений?

Долгая тишина исчезла и появился новый блок текста.

— О, ничего серьёзного.

Сказала Ориана. Она сняла туфли, пояс, и расстегнула молнию. Когда она взялась руками за верх своих брюк, отчего показалась небольшая часть её ягодиц…

— На самом деле я не могу сказать… что я совсем не пострадала… моё лицо немного опухло, и может быть, даже моё сердце могло быть пробито…

Внезапно, её тело покачнулось.

Ориана встряхнула головой, словно пытаясь не дать себе уснуть, и обоими руками начала стягивать брюки. По крайней мере, она носит брюки, и в то время, как её ноги высвобождались из них, равновесие её тела немного нарушалось.

— Это повлияет на план?

— Не повлияет, окей? Я могу сказать точно. Просто положитесь на эту сестрёнку.

Хотя её собеседнице не было видно, она изо всех сил попыталась выдавить улыбку. Теперь, одетая только в трусики, она наклонилась и открыла стоявшую у её ног сумку, чтобы найти сменную одежду. Её движения были ненормально плавными, и тело было таким гибким, что казалось, она может опереться на землю совершенно плоской ладонью.

— Ун. Сейчас эта сестрёнка собирается переодеться в свою боевую одежду. Мне будет легче работать, если я перестану производить впечатление рабочего своей одеждой…

Так что же мне выбрать? 

Ориана продолжила рыться в сумке. Через раскрытую молнию было видно, что вся её одежда довольно причудлива.

В этот момент появилась строчка недоверчивых слов Лидвии.

— Что? Ты переодеваешься?

— Разве я вам раньше не сказала? У меня оторвалась пуговица и я практически обнажила свою грудь для окружающих, или возможно, они могли её видеть. Я больше не могу носить это, раз моя одежда порвалась. Вот как-то так.

— … Я пытаюсь сказать, как ты можешь быть столь легкомысленна по этому поводу?

Это моё личное дело, окей? — подумала Ориана, игнорируя собеседницу, и доставая несколько предметов одежды из сумки.

— К тому же, я забыла захватить транспарант, когда убегала. Если я одета в рабочую одежду, и у меня ничего не будет в руках, этой сестрёнке кажется, что это будет слишком неестественно.

— … Ты имеешь в виду?

— А, я вспомнила. Транспарант попал в руки врага.

— … Что происходит…

— Похоже, что его содержимое было раскрыто. И тот факт, что эта сестрёнка просто бегала с куском мусора, должно быть, ясен.

— Э, подумать только? Ладно, всё в порядке. Даже если дело с «Пронзающим мечом» раскрыто, на сделку это не повлияет. Нас не дисквалифицируют за одно то, что мы получили штрафные баллы. К тому же, настоящая битва выглядит по-другому. Даже если с нас снимут очки за обман, мы всё равно сможем добиться победы в конце.

Одетая в одни трусики Ориана обеими руками взяла лифчик и подтянула его к груди. Она начала взвешивать совместимость цветов и степень обнажения. 

— Я завершу свою работу и не позволю никому помешать этой сделке. Неважно, кто это будет, никому не удастся сорвать сделку. Если сделка может принести всем счастье, это ещё более веская причина, чтобы я её осуществила, верно?

Это была её последняя фраза.

Она посмотрела на небо, говоря это.

Небо над Академгородом было настолько голубым и чистым, что оно было близко к тому, чтобы обозначать мир и спокойствие, хотя в него и взлетали отдельные фейерверки.