OreGairu 8 (рус) Глава 8

Глава 8: Подготовившись, Хикигая Хачиман заводит разговор.

Стояла поздняя ночь. Я сидел за нашим домашним ПК и проверял те из фейковых акков, которые оставили за мной.

Со дня их создания прошло около трёх суток, и большую их часть я потратил на твиты и необходимые приготовления.

Как и ожидалось, Твиттером пользовались не все ученики нашей школы, а из тех, кто пользовался, выборами в учсовет интересовались немногие. Какие-то акки оказались заброшены, владельцы тех или иных нас и вовсе игнорили. В какой-то момент число ретвитов стало колебаться, и на всякий случай мы создали аккаунт для поддержки Хаямы.

Он помог нам набрать желаемое число пособников, хоть их и было намного меньше тысячи двухсот учащихся школы. Поклонимся нашему спасителю Хаяме.

Теперь можно было поговорить с Ишшики Ирохой, что поможет мне поговорить с Юкиношьтой Юкино и Юигахамой Юи. Убедительные козырные карты для переговоров были практически готовы.

Осталось лишь нанести последние мазки.

Не выключая компьютер, я потянулся за телефоном.

Поразмыслив о том, если у меня вообще его номер, я пролистал список контактов и не обнаружил его в нём.

– А-а-а…

Хм, я что, не записал его, потому что не думал, что буду ему звонить?.. Или стёр?.. На этот счёт в моей памяти всё было как в тумане.

А, тогда надо проверить историю вызовов.

Когда эта мысль твёрдо устаканилась в голове, я открыл историю. Абсолютное большинство в ней занимал номер Комачи, но во время фестиваля культуры там появился один незнакомый. Ах да, я же ему тогда набирал…

Надо бы воздать хвалу этому многофункциональному будильнику за наличие мобилотелефонной функции сохранять несводимую историю звонков.

Я нажал на этот незнакомый номер.

Трубку сняли ещё до первого гудка.

– Внемлю.

Отвечать на звонки подобным образом мог только один человек.

– Займокуза, это ты?

– Верно; что тебе нужно? Ибо ныне я поглощён игрой, и хотел бы, чтобы разговор прошёл быстрее.

Теперь понятно, почему он так быстро ответил. А я-то испугался было, что он денно и нощно ждёт моего звонка. До мурашек. Ну что же, не хочу отнимать у него много времени. Проведу разговор быстро.

– Прости. Есть одна просьба касательно аккаунтов.

– Фуму?

Я так и не понял, означало это согласие или отрицание, поэтому просто изложил ему суть дела.

Чем-то особо важным или сложным оно не было. Так, изменить кое-какие настройки.

Естественно, услышь об этом Великий Мастер Компьютеров Займокуза заранее, на дело он никогда бы не согласился. Впрочем, истинный смысл его ответа и так от меня ускользал.

– Нуфу-у, разумеется, настройки такого типа можно изменить в любую секунду, однако…

– Тогда сделай это на своих акках. Своими займусь я.

– Дело не в этом… Хачиман, ты уверен? – обеспокоенно спросил у меня Займокуза, что было для него чрезвычайной редкостью. Но я как можно спокойнее задал ему встречный вопрос:

– В чём?

– Сей метод не заслуживает похвалы… Ты взираешь в лицо опасности, – серьёзно ответил он после нескольких секунд тишины. Сквозь до смешного высокопарные слова я расслышал в его дыхании ускользнувшую от микрофона мобильника искренность.

От раздумий о том, как ему ответить, меня отвлёк необычайно громкий голос:

– Однако же погоди. Не пойми меня превратно. Я беспокоюсь не о тебе, а о себе: ведь существует возможность, что ответственность, а вслед за ней и наказание с твоих плеч упадут на мои. Но будь уверен: я готов к тому, чтобы, когда наш план не сработает, покрыть виною обоих нас.

– Ах ты задорный подлюга, – не удержался я от смешка. Да уж, фиг пойми – то ли это он на полном серьёзе, то ли это у него намёки такие.

– Не волнуйся. О природе этих аккаунтов знаем только мы. Даже если об этом кто-то прознает, их владельцев всё равно не существует. Это никому не навредит.

– Раз так, я согласен…

В его голосе всё равно слышалось сомнение, и я решил немного его подбодрить:

– Известно ли тебе, Займокуза, что все проблемы люди создают себе сами?

– Ты подлюга до мозга костей, Хачиман, – выдохнул он.

– Уж ты молчал бы. В общем, я на тебя рассчитываю.

– Фуму. Другого выхода нет. Но я всё же прошу тебя не валить всё на меня! Серьёзно!

– Да понял я… Пока, – сказал я и повесил трубку, не дожидаясь его ответа. Стоп, он что, визжал под конец?..

Но беспокоился он совершенно напрасно. Чем бы наша авантюра не увенчалась, сваливать всю вину на него я не собираюсь.

Обновив страницы в браузере, я увидел, что Займокуза уже изменил настройки.

Осталось лишь распечатать то, что мы имеем.

Работа принтера положила приготовлениям конец. Я лёг на диван и уставился в потолок.

× × ×

Рассвет пятницы. Время решающей битвы.

Не день голосования, однако. До этого дойти не должно. Сегодняшний день призван отменить битву. Поэтому вернее будет считать этот день днём не решающей битвы, но решения.

Однако проигрывать эти крутые слова в голове я мог только до конца третьего урока. К четвёртому их место заняло спокойствие.

Потому что после конца его меня ждала игра.

Весь четвёртый урок я мог думать только о том, как повысить свои шансы на успех. Хотя слово «думать» сюда не подходит. Я просто прокручивал в голове игры слов и загадки на логику: ощущал позади себя дыхание отчаяния.

Собраться с силами не удавалось. На часах, к которым я постоянно обращал свой взгляд, в центре моего внимания оставалась минутная стрелка.

Однажды кончилось и это. Урок истёк, и я покинул класс вместе со звонком. В моей сумке лежала не забытая вчера пустая папка для файлов.

Я направлялся в класс 1-C. Именно в нём училась Ишшики Ироха.

Я не знал её пищевых пристрастий. Я не знал, где она будет обедать. Поэтому застать её наверняка можно было только сразу же после звонка.

Я написал несколько сценариев того, как буду звать её или просить сделать это кого-нибудь другого. Всё будет хорошо. Я несколько раз отрепетировал это перед зеркалом… Ох, тревога в сердце поселилась…

Погрузившись в заботы, я и не заметил, как дошёл до C-класса.

Втихаря посматривая в открытую дверь, я всем телом ощутил, каким подозрительным могу казаться окружающим. Ученики украдкой поглядывали на меня так, словно сюда редко наведывались старшеклассники… Пора заканчивать, а то ещё скажут кому следует!

Ишшики как раз собиралась устроиться с бенто и несколькими подругами на задней парте у окна… Похоже, всё же придётся просить позвать её кого-то другого. Нет, всё хорошо, всё хорошо, я же тренировался… Хачиман, ты справишься! (Сэйю: Тоцука Сайка.) Да, теперь я справлюсь.

У входа тусовались три очкарика.

– Э-э-э… Можно вас? – спросил я их, пытаясь звучать энергично. Взамен раздался странный глубокий голос.

– Д-да, – ответил один из них, а двое остальных, зашептавшись, встали у него по бокам. Оно и понятно. Что же, буду прорываться.

– Можете позвать Ишшики-сан?

– Ха-а… – неясно ответил центровой, но, поколебавшись, всё-таки отправился на камчатку. Когда он заговорил с Ишшики, та быстро повернулась ко мне. На её лице мгновенно нарисовалась малоприметная гримаса. Прости за меня.

Подбежала ко мне Ишшики вполне себе весело, а затем, должным образом улыбнувшись, спросила:

– Семпай, в чём дело-о?

– Я хочу, чтобы ты помогла мне с одним делом, касающимся выборов.

Ишшики извиняюще съёжилась.

– А-а-а… А можно после уроков? А то обед…

Я знал, что она наверняка откажет, и был готов к такому ответу. Поэтому выпучил свои мутные глаза и замогильным голосом постановил:

– Никак нет.

– Никак нет, да-а?.. – простонала она, скрестив руки на груди. Через какое-то время на её лице появилась решимость. – Поня-а-атненько. Подожди немного, пожалуйста…

Ишшики быстренько подбежала к своей парте, собрала бенто и вернулась к двери.

– Ну, что надо сделать?

– Сходишь со мной в библиотеку? Надо разобраться с бумагами.

– Ха-а… Ну, видимо, придётся…

В одно мгновение её лицо потемнело…

× × ×

Библиотеку в обеденный перерыв окутывала тишина. Сюда в это время – а тем более года, когда сквозь щели в окнах дул пронизывающий ветер, – ходило довольно мало школьников.

Тишину нарушил отчётливо слышимый вздох, раздавшийся из угла помещения.

Его источник сидел прямо передо мной.

– Ха-а… – ещё раз вздохнула напоказ Ишшики и перевела на меня взгляд. – Семпа-а-ай, а что, без меня ты то-о-очно не справишься?

– Ну смотри, президентом становиться ты не хочешь… А больше мне обратиться за помощью не к кому, так что потихонечку-полегонечку…

Ишшики чуть напоказ осунулась. Махинаторша, блин…

– Не поспоришь… Но переписывать это так сложно-о-о.

Я попросил Ишшики транскрибировать и переписать имена с распечатанных страниц с ретвитами на лист с голосами утвердителей. Та ещё радость…

Но расшифровка имён – работа и правда однообразная и сложная. По себе знаю – ведь занимаюсь этим сейчас вместе с ней.

Но благодаря Ишшики и её жалобам она становилась немного легче. Или так ей было проще возле меня находиться, или же она решила разговорами постепенно взять верх. Так что разговаривала она со мной не ради разговора.

М-да, от разговора скорость работы немножко того, так что тенденция не плохая.

– Кстати, это ты там с девушкой Хаямы-семпая неделю назад болтался?

– Хз.

– Что-о-о, ну расскажи-и-и.

– Когда закончим.

– Ну, это ещё легко. С этим я управлюсь…

Страшноватые слова она в конец вставила… Будь тут Хаяма, она бы так себя не вела. Женщины вообще часто прикидываются доступными для мужчин, к которым не имеют ни малейшего интереса, просто чтобы раззадорить (установлено мной). Не реже женщины относились к некоторым парням настороженно. Не потому что имели к ним интерес, а потому что не желали иметь с ними ничего общего (установлено мной).

Ишшики продолжила отгонять скуку болтовнёй:

– Но всё-таки, семпай, ты, похоже, сдружился с Хаямой-семпаем.

– Где? В тот раз всё вышло случайно. Мой семпай просто назначил меня его сопровождающим.

– А, семпай, тогда пошли куда-нибудь вместе со мной. И ещё Хаяму-семпая позовём.

– Я не пойду…

Сколько можно использовать меня как предлог куда-то пойти? Я уже чувствую себя наравне с комбу и полосатым тунцом.

Впрочем, я и так разговор с Хаямы начать хотел, так что мне эти поползновения только на руку. Только проще будет вопросы задавать.

– Ты Хаяму… как оцениваешь? – рассеянно спросил я на автомате. Слово «любить» для юной девы Хикигаи Хачиман несколько постыдно. Судя по тому, как Ишшики раскрыла рот и в смятении опустила лицо, мой неопределённый вопрос вышел жутковатым.

– Ха? Ты что, поиздеваться решил? А вот и не выйдет, есть у меня уже любимый человек.

Не моргнув глазом. Мгновенное убийство… Ты что, Раменмэн? Я и драться-то толком не начал…

– Ага, конечно… Нет, я серьёзно спрашиваю, какого ты о нём мнения.

– Хм-м-м, какого мнения, да-а? Ну, знаешь, вполне себе положительного.

– А-а-а, положительного, положить…

– Подумываю вот с ним позаигр… подержаться за руки там, понимаешь?

Она ведь хотела сказать «заигрывать», да? Вот коварная шлюха…

Но что хотел спросить, я спросил.

И теперь можно было начать с Ишшики Ирохой уверенные переговоры.

До этого самого момента я никак не мог понять, какая же Ишшики Ироха на самом деле. Первопричиной служило не то, что наше знакомство было кратким, а то, что мы обитали в совершенно разном окружении. К тому же, я никак не мог докопаться до её ядра.

Но сложить все кусочки мозаики её личности мне только что удалось. Какие-то из них подарили мне наши с ней разговоры, какие-то – осколки моей собственной жизни.

В Ишшики было коварство очень удобно пользоваться своими возрастом и беззащитностью. Этим она напоминала мою младшую сестру, Хикигаю Комачи. Однако, ей не хватало красоты и милоты. Таким образом, в основу образа Ишшики Ирохи легло положение о том, что она некрасивая и немилая Комачи.

Раз уж дело зашло о масках и коварстве, в голову явилась Юкиношьта Харуно. Однако, она была выше Ишшики на голову и плечи. Таким образом, образ Ишшики Ирохи дополнило положение о том, что она неразвившаяся Харуно-сан.

Словно исходившее от неё мягкое сияние очень напоминало Мегури-семпай. Но на фундаментальном уровне они были совсем разными. Таким образом, Ишшики Ироха становилась подделкой Мегури-семпай.

Её влечение к потаканию из всех моих знакомых было присуще разве что Сагами, но в отличие от неё Ишшики лучше умела им пользоваться. Таким образом, Ишшики Ироха становилась усиленной Сагами.

Ещё я вспомнил человека, тоже создавшего себе образ и изо всех сил поддерживающего его, – Оримото Каори. Таким образом, Ишшики Ироха – Оримото другого типа. Сложив все полученные шаблоны поведения, я смогу узнать умыслы Ишшики Ирохи и методы противодействия ей.

Какой-то глупой гордыни у неё не было. Она спокойно могла польстить кому-то в нужный момент, да так, чтобы её потом превозносили. Тем не менее, в вопросе своего образа она осторожна и не преступит определённую черту, за которой её посчитают простушкой. Складываем всё выше сказанное и получаем ответ: превыше всего она ставит защиту своего образа.

Поэтому ей и не нравится идея голосования доверия. Ишшики боится, что оно навредит её образу. Она не боялась честной победы. И такие вещи не набьют ей цену.

Её мышление похоже на таковое у осторожного управляющего предприятия.

Раз так, мы можем переговариваться на деловой волне.

Пока я молчал, Ишшики собралась с силами для очередных раболепных слов:

– Э-э-эй, семпа-ай, зачем мы вообще это делаем? Ещё и вручную всё переписываем…

– Зачем-то затем…

– А можно поточнее? – проныла она, глядя на меня влажными глазами.

– Сделаешь ты эту работу или нет, победит-то всё равно Юкиношьта или Юигахама, так что она и правда бесполезна… Как бы ты ни старалась, тебе их не одолеть.

– Э-э-э, а можно не так грубо-о? А хотя разница, если я всё равно проиграю, – осмеяла она мои слова, приняв их за шутку. Я же ответил крайне серьёзно и честно:

– Не волнуйся. Ты ни за что не победишь. Я обещаю.

Бровь Ишшики мгновенно взлетела вверх.

– Так-то оно та-ак. Но выиграть будет как-то стрёмно.

Я покачал головой и монотонно продолжил:

– Речь Юкиношьте пишет Хаяма.

– А-а-а, даже так.

– Юигахаме помогает Миура.

– А-а-а, Миура-семпай…

Тон, с которым Ишшики произнесла её имя, делал всё проще. Я знал об их размолвках и надеялся, что она заведётся.

– А ещё Юигахама – подруга Хаямы, – продолжил я, – и он знает Юкиношьту с детства.

– Ага-а… Что? Они друзья детства?

Последние слова вышли немного властными; выходит, она об этом не знала.

– По ним и так видно, но они сделаны из другого теста. Их так просто не победить.

– Ха-а-а, точно, – простонала Ишшики. Просто озвучила мои мысли.

Не думаю, что есть девушки лучше этих. Где бы кто не искал.

Заметив, что рот Ишшики раскрывает всё реже и реже, я продолжал давить:

– И мне не кажется, что те, кто поставил свои подписи на том листке, который носили твои обидчики, стали бы за тебя голосовать.

Она опять вздохнула.

– Они, наверное, до сих пор смеются. А когда ты проиграешь, по полу кататься будут.

Она промолчала. Однако я, не замечая этого, продолжал болтать:

– Тебя такое бесит, я прав?

Кончик механического карандаша хрустнул. Ничто другое разглагольствовать мне не мешало.

– Может, они и думали, чем ты им на это ответишь, но наверняка не серьёзно. Они просто хотели поржать да постебать тебя.

Рука Ишшики остановилась. Её взгляд был направлен на карандаш.

– Всё же, я считаю, что последнее слово лучше оставлять за собой.

– Ха-а, ну, было бы неплохо, – опять вздохнула она. Я искренне ответил ей:

– Это можно.

Плечи Ишшики дёрнулись. Заметив это, я доверительно заувещевал:

– Они делают это, чтобы смочь смотреть на тебя сверху вниз, они хотят, чтобы тебе было неуютно. Чтобы их победить, тебе нужно всего лишь развернуть ситуацию на сто восемьдесят. Ответить им так, чтобы они разозлились как можно сильнее.

Если её и правда ненавидит половина девушек в школе. Если ей на самом деле нравится Хаяма Хаято.

На это я и ставил в своей игре. На женскую гордость Ишшики Ирохи.

– Юкиношьта плюс Хаяма и Юигахама плюс Миура. Неужели тебе не хочется их победить?

Ишшики подняла голову.

Но быстро вновь улыбнулась лёгкой деловой улыбкой.

– Но я же не могу победить. Да и плохо будет, если я выиграю…

Мне кажется, что Ишшики Ироха довольно умна. Она знает себе цену и ведёт себя так, чтобы её узнали остальные. Раз так, она будет лукавить.

Более того лукавства, она поняла разницу между собой и Юкиношьтой с Юигахамой. Если снять с неё кандалы, бросать им вызов она не осмелится.

– Как думаешь, что мы сейчас переписываем?

– Список утвердителей, да?

– Именно. Список утвердителей Ишшики Ирохи.

– Ха-а? А… Ф-ф-ф…

Можешь два раза не повторять (совесть).

Я достал из папки новый файл.

В нём были распечатки ретвитов «аккаунта для поддержки Ишшики Ирохи». Я выложил перед ней все листы из него один за одним.

– А-а-а, мне уже собрали подписи утвердителей.

– По правилам, собрать нужно больше тридцати. Максимума нет.

Ишшики взяла в руку распечатку и внимательно её осмотрела. Тут-то я ей и сказал:

– Чуть больше четырёх сотен. Столько человек поддерживает Ишшики Ироху.

– …

Чего она молчит, считает, что ли? Что число голосов, что его значимость? Вдруг Ишшики что-то осознала и резко положила лист на стол.

– Н-ну сказал ты мне это, и что? Я же не могу провести кампанию! Я даже речь не продумала.

– У тебя ещё осталась та бумажка с планом, который разработала Юкиношьта? – внезапно спросил я, и Ишшики сконфуженно ответила:

– Что? А. Наверное.

– Вот им и воспользуемся.

Ишшики, постанывая, наморщила лоб и спросила:

– Я же становлюсь марионеткой, разве нет?

– Нет, ей ты не становишься.

Ишшики неверяще склонила голову набок. На моём лице сама собой появилась противная, широкая ухмылка.

– Потому что исполнять то, что там написано, ты не будешь. Если не слушать чужих указаний, ты и не марионетка вовсе. Поддерживать эту платформу или возлагать на неё ожидания никто не станет.

– Так ведь это ещё хуже… – произнесла она, шокировано улыбаясь. Но быстро стёрла эту улыбку с лица. – Ты зна-аешь, мне не кажется, что я смогу управиться с обязанностями президента. У меня нет уверенности в себе. А ещё секция…

Тут она не прикидывалась.

Если она загорится идеей стать президентом учсовета и провалится, на её образе это скажется далеко не лучшим образом. Она взвешивала риски, и весы были неустойчивы.

Поэтому и нужно было повлиять на эти риски так, чтобы из минусов они превратились в плюсы.

– Ну да, занимать два поста сразу будет трудновато… Но если тебе это удастся, отдача будет прекрасна. Как ты думаешь, какова?

– Ха-а?.. Ну, опыт там типа или какие-нибудь секретные сообщения. Но знаешь, семпай, ты сейчас ведёшь себя совсем как учитель.

Взгляд Ишшики был полон равнодушия. Он словно говорил: «А можно без скучных лекций?»

Но нельзя было ей сейчас меня недооценивать.

– Да нет, ты ошибаешься. Отдача будет: «Я делаю одновременно работу и менеджера футбольной команды, и президента учсовета, а значит, я изумительна!»

Я старался, чтобы эти слова вышли как можно более восхитительно, но Ишшики произнесла только «ох»… что? Тебе длинный титул не нравится?

Но когда я прокашлялся и заговорил снова, Ишшики ответила именно так, как я и планировал.

– Первогодкам прощают многое. А разницы между способностями первогодок и второгодок практически нет.

Ишшики быстро посмотрела на моё лицо. Когда её взгляд нашёл мой, я подтолкнул её ещё раз:

– А раз на тебе будет два дела сразу, из учсовета можно будет уйти, сославшись на секцию… И наоборот. Таких преимуществ ни у кого больше не будет.

– Но проблемы есть проблемы… как-то так.

Ишшики резво пожала плечами. Реакция сугубо и самая положительная.

Как Ишшики и сказала, стань она сейчас президентом, из неё только и получится, что марионетка. Нет, даже нечто меньшее. Она вообще ни на что не окажется способна сама. Но именно из-за этого она и может подойти на пост президента. Ей понадобятся помощь и защита, и она свободно сможет просить их у кого угодно, включая Хаяму. Так она получит их протекцию, что ей только в плюс. И если я скажу ей об этом прямо, так события развиваться и станут.

– В таких случаях можешь попросить совета у Хаямы. Да и о помощи попросить. Короче говоря, он будет целый год о тебе заботиться. Вы сможете разговаривать за едой после тренировок, например, и ты сможешь попросить его провести тебя домой.

Когда я выложил всё это на одном дыхании, Ишшики удивлённо моргнула.

– Семпай, ты что, умный?

– Типа того.

Зато злобный и грубый.

Ишшики неожиданно испустила вздох, средний между тяжёлым и облегчённым.

– Ну… Раз меня поддерживает столько человек, ничего не поделаешь. Да и предложение твоё заманчивое… И не нравится мне, когда одноклассницы мне в спину смеются…

Тут она закрыла рот и необычайно коварно улыбнулась.

– Я доверюсь тебе, семпай.

Удивительное рядом.

Такая улыбка показалась мне куда более притягательной.

× × ×

Примечания

Глава 7

На главную

Глава 9