Toaru Majutsu no Index ~ Russian:Volume10 Chapter5

Глава 5: Пауза в напряженной обстановке — Resumption_of_Hostilities.

Часть 1

— Маги вторглись в Академгород, — сказал Стейл Магнус, священник Англиканской церкви.

— В данный момент нам известно, что в этом деле замешаны «Заметающая следы» Ориана Томсон и «Масленица» Лидвия Лоренцетти. Они намерены установить в этом городе мощное духовное оружие ня, — продолжил маг Мотохару Цучимикадо.

В Академгороде, в котором уже наступил полдень, старшеклассник Тома Камидзё вспоминал их слова. Из-за особого спортивного праздника Дайхасейсай, в котором участвовал весь Академгород, на улицах были толпы людей.

— Хотя обычно тут действуют довольно строгие меры безопасности, но ты же понимаешь, что из-за проведения в Академгороде Дайхасейсая пришлось немножко приоткрыть окно? Должно быть, они воспользовались этой маленькой щёлкой, чтобы проникнуть в Академгород.

— Так оно и есть, ня. Если сотрудники Анти-навыка и Правосудия Академгорода поймают мага с магической стороны, возникнет проблема. Но в то же самое время, мы просто не можем впустить к себе кучу магов только для того, чтобы преследовать этих двоих. Не все маги дружественно настроены к Академгороду, ня. То, что делают Ориана и Лидвия, заметили и научная и магическая стороны, но обе они по разным причинам не могут действовать.

Около 80% местного населения составляли ученики, но сегодня здесь было много взрослых, это было довольно редкое зрелище. Эти взрослые были родителями, приехавшими посмотреть на спортивные выступления своих детей. Они глазели на вращающиеся лопасти ветряков, вырабатывающих электроэнергию за счёт энергии ветра, и на автоматических роботов-уборщиков. Конечно, экстрасенсы вроде Камидзё, тоже привлекали внимание туристов.

— Поэтому единственные, кто может действовать — это мы.

— Если мы не сможем сорвать сделку с «Пронзающим мечом», мы можем в конце концов ввязаться в войну с магическим миром ня.

Камидзё продолжал пробираться сквозь толпу.

Вокруг него были дети с наполненными гелием воздушными шариками, гуляющие с родителями и пожилые люди, державшие в руках путеводители по Дайхасейсай, напечатанные для гостей, и сверявшиеся с расписанием матчей.

— Когда это в самом деле случится, магические группы, которые ждут за пределами Академгорода, войдут в него под предлогом того, что чувствуют некий поток магии, движущийся по Академгороду. Они должно быть, уже установили какие-то поисковые заклинания.

— Ни одно заклинание не может охватить весь Академгород, так что их поиск должно быть, сосредоточен на области радиусом один-два километра вокруг Индекс. Причина этого в том, что большая часть происшествий с магией случилась рядом с ней, ня.

— Другими словами, если этот ребёнок окажется вблизи эпицентра этого происшествия, магию, которую испускем и я, и Ориана, смогут засечь. С другой стороны, пока мы будем удерживать ребёнка в стороне от происшествия, вероятность того, что нас засекут, будет намного ниже.

— Лучше всего для этой работы подходишь ты, Ками-ян. Помимо прямой помощи в этом деле, нам очень поможет, если ты сможешь отвлечь Индекс подальше от места событий.

Глобальная группировка, живущая мирной жизнью рядом с Камидзё, не ощутила ничего необычного.

Включая то, что должно было произойти в Академгороде.

И то, что есть люди, которые собираются это предотвратить.

— Тьфу, духовное оружие в их руках — это не «Пронзающий Меч», а «Апостольский Крест»! Если установить его на каком-то месте в физическом или духовном смысле, то земля, на которой он стоит, будет вынуждена стать землёй Римской католической церкви. Эта покорённая земля будет благосклонна к католикам и все примут это с радостью и без колебаний. Представьте, что случится, если они используют его в Академгороде, противостоящем религии… если кто-то скажет, что «сделать Академгород частью католической церкви» будет самым выгодным делом, это может случиться на самом деле!

— «Сделка», о которой говорили Ориана и компания связана не только с самим духовным оружием, она включает и «Академгород, в котором было установлено духовное оружие». Академгород — это лидер мира науки. Если кто-то контролирует его, это равноценно власти над половиной мира. Если Римская католическая церковь, которая является крупнейшей фракцией религиозного мира, заполучит Академгород, крупнейшую силу научного мира, то католики будут контролировать весь наш мир.

— Мы с самого начала были уверены, что в перевозке участвуют Ориана и Лидвия, но оглядываясь назад, не знали, с кем они заключают сделку. На самом деле, они никогда и никому не собирались передавать «Апостольский Крест». Эту сделку они заключают со своей собственной Римской католической церковью!

Тома Камидзё шёл по Академгороду.

На этой заполненной толпой улице всё выглядело как напряжённая битва экстрасенсов, но на самом деле среди них скрывались маги.

Часть 2

Дайхасейсай.

Это уникальный семидневный спортивный праздник, который проводится в Академгороде, центре развития экстрасенсорных способностей, занимающем западную часть Токио. Была середина первого дня соревнований. В два часа дня все соревнования прервались, и наступило время обеда. Множество учеников, которые или участвовали в соревнованиях или болели за своих одноклассников, высыпали на улицы, и с туристами, приехавшими из-за границ Академгорода, плотность населения стала такой, что её нельзя было недооценить.

— Индекс?

Камидзё шёл по заполненным толпой улицам.

Он уже переодевался раньше, но в данный момент на нём были обычные спортивные шорты и рубашка с короткими рукавами. По какой-то причине его руки и ноги были в синяках, на голове даже была повязка, одежда была немного запачкана и порвана. Но это же Дайхасейсай, на котором сражаются экстрасенсы, так что в этом не было ничего, привлекающего внимание.

Хотя обеденный перерыв подходил к концу, Камидзё по какой-то причине ещё не пообедал. Страдая от голода, он плёлся, пытаясь отыскать девочку, которая с высокой вероятностью должна была быть такой же голодной, как и он.

«Эта девчонка должна быть где-то поблизости… этот телефон с бесплатным пакетом, который я ей дал, теперь не работает из-за того, что сел аккумулятор. Цучимикадо просил не подпускать её к месту событий, так что я должен за ней присмотреть».

Камидзё огляделся по сторонам.

Он думал: «как я могу быть таким расслабленным сейчас, когда маг Ориана Томсон и католичка Лидвия Лоренцетти активно работают во мраке?»

Но Цучимикадо и Стейл строго предупредили его:

— Если в намерения этих дамочек входит использование «Апостольского Креста» для подчинения Академгорода, почему они не могут сделать этого сами? Может быть, с самого начала была причина, по которой они не могут этого сделать? Духовное оружие обладает исключительной мощностью, так что если его хотят активировать и контролировать, чтобы стабилизировать, одними песнопениями тут не обойтись. Например… да, заклинатель должен провести много времени, очищая Крест огнём и святым елеем, чтобы не дать Кресту читать чьи-либо мысли кроме его собственных, что полностью запутало бы команды. Нужно наложить определённые чары… как бы там ни было, если они не выполнят эти довольно сложные условия, им не удастся использовать «Апостольский Крест».

— Зная «условия применения», мы можем ударить первыми ня. В любом случае, расследование по поводу этого духовного оружия — наша работа. Ками-ян не сможет нам помочь.

Так они сказали.

Таким образом, первоочередным заданием для Камидзё было сопровождение некой девочки.

Он искал эту девочку по имени Индекс — худенькую девочку с зелёными глазами и белой кожей. У неё были длинные серебристые волосы до талии, и одета она была в белоснежное монашеское одеяние с золотой вышивкой, которое выглядело как чайная чашка.

Поскольку Академгород и Дайхасейсай пользовались широкой известностью, увидеть здесь девочку-иностранку можно было не так уж редко. Камидзё время от времени кидался к какой-то зеленоглазой девочке, и заканчивалось это тем, что он убеждался, что принял за Индекс другую.

… Несмотря на это, он всё ещё не мог найти Индекс.

Что происходит? Камидзё опустил голову.

— Тома…

Знакомый милый голос донёсся до ушей Камидзё.

Он посмотрел в ту сторону, откуда доносился голос, и перед ним были только люди, люди и люди. Толпа образовывала стену из человеческих тел, и он не мог различить лиц. Краем глаза он заметил кого-то с длинными серебристыми волосами и посмотрел туда. На девочке была белая юбка в складку и лёгкий зелёный топик без рукавов.

Индекс конечно же не может такого носить.

— Тома…

Он снова услышал этот голос.

Камидзё оглянулся, и всё равно не мог увидеть то великолепное белое монашеское одеяние. Перед ним была девочка с зелёными глазами и серебристыми волосами, которая выглядела, как Индекс, была одета в одежду чирлидерши, и несла трёхцветного кота.

— Послушай, Тома!!! Почему ты только что не посмотрел мне прямо в глаза?!

— Уа!!!

С непонятно какого времени, девочка-чирлидер подобралась к Камидзё и заорала ему прямо в ухо, отчего он отшатнулся назад. Похоже, другие люди тоже смотрели на него.

Он неожиданно вспомнил.

«Ах да, думаю, Индекс переодевалась в форму чирлидера с помощью Комоэ-сенсей…»

— … Тома, Тома. Ты что, думаешь о чём-то странном? Отчего у меня такое чувство, что ты в восторге?

— С ка… какого времени? Я не думаю.

Камидзё отчаянно замотал головой.

— Кстати говоря, Индекс, а где твоё монашеское одеяние?

— Оно у Комоэ-сан, — печально сказала Индекс.

Че…чего она разозлилась? Камидзё почувствовал себя в опасности. Даже если бы он смотрел на кота, тот бы только ответил ему сонным взглядом и зевнул. Камидзё увидел это безмятежное выражение на кошачьей морде, немного подумал и сказал:

— А, я знаю. Ты же голодная, верно, Индекс? Мы встречаемся с отцом и матерью, чтобы пообедать, так что просто потерпи ещё немного.

В том момент, когда он замолчал, маленький кулак Индекс врезался точно в его голову.

— Не в этом дело, Тома, дурак ты.

— Больно! За что?

— Я хотела пойти поболеть за Тому, поэтому переоделась в эту одежду чирлидера, и попросила Комоэ-сенсей научить меня движениям! Но куда девался Тома?! Похоже, тебя не было на соревновании по поеданию булочек и перетягиванию каната!

Камидзё вспомнил.

По некоторым причинам он пропустил эти соревнования, и занимался совершенно другими делами, чем его одноклассники, но объяснить этого Индекс он не мог.

— Уххх… я… я думала, что смогу быть с Томой, потому упорно трудилась. А теперь, когда Тома куда-то сбежал, что мне делать?... — уныло пробормотала Индекс.

Для неё быть на таком масштабном празднике, проводимом в Академгороде, который она так плохо знала, было всё равно, что для другого человека чувствовать свою беспомощность, попав на чужую вечеринку.

Камидзё непроизвольно почесал голову.

— А, извини, Индекс, я… я думал, что ты будешь как обычно, что ты просто голодная.

— Не голодная я! Я так старалась, чтобы поддержать Тому, а ты вообще этого не видел, вот почему я злюсь! Вообще, впадать в панику, проголодавшись, никак не подобает скромной монашке, глупый Тома!!!

— Да ну? А по тебе похоже, что ты думаешь о еде три четверти года… секундочку, я неправ!!! Это моя вина, что я высказал свои истинные мысли… нет, я неправ, тут есть несколько причин…!!!

Камидзё пытался оправдаться, но злость Индекс невозможно было успокоить. Своими маленькими кулачками она наносила удары по груди и лицу Тома. Хотя это было мило, Камидзё чувствовал, что это немного странно.

— …? Э, Индекс. Почему ты меня не кусаешь, как обычно? — ДА НЕТ ЖЕ! НЕ НАДО СЕБЯ ЗАСТАВЛЯТЬ ДЕЛАТЬ ЭТО!!!

Хотя Камидзё сразу же добавил последнюю фразу, Индекс, как ни странно, не отреагировала. Более того, её маленькие кулачки, которыми она била его, замерли.

Камидзё посмотрел в лицо Индекс.

Он не мог не издать звук «ууу».

Индекс внезапно опустила голову. Не только её лицо, но и уши залились румянцем. Её плечи слегка задрожали, её маленькие губы казалось, хотели что-то сказать, но внезапно замерли. Может быть, трёхцветный кот понял, что что-то происходит, потому что поднял голову и мяукнул, но Индекс была так напряжена, что не заметила этого.

Индекс, вся напрягшись, некоторое время молчала, и вдруг выдала фразу:

— …Тома такой извращенец.

— Что за чушь ты несёшь?! Это разве не ты вечно меня кусаешь, Индекс?! Братишка Камидзё постоянно просит тебя отцепиться от него, так что это ты у нас извращенка… ууу ААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААА?!

Не успел Тома ответить, как в него врезался кулак, заставивший его умолкнуть.

Его собеседница была неожиданно серьёзна.

Часть 3

Продавщица в симпатичной форме вручила Ориане двуслойное мороженое.

Пышные волнистые волосы, белая кожа, голубые глаза, высокий рост и замечательная фигура Орианы воплощали всё, чего японцы ожидают от иностранцев с Запада.

В данный момент на ней уже не было рабочей одежды, которую она носила раньше. Она была одета в тёмный мини-топ и светлую юбку, на ногах были лёгкие сандалии. Хотя юбка была длиной до лодыжек, она совершенно не создавала впечатления невинности. На каждые десять сантиметров юбки приходился вертикальный разрез. Поскольку юбка совершенно не скрывала бельё, ей пришлось обмотать поверх неё саронг, который носят вместе с купальниками.

При каждом шаге сквозь юбку можно было видеть её бёдра как сквозь занавес. Её ноги то сильнее, то слабее просвечивали сквозь ткань, которая, как предполагалось, должна была скрывать нижнюю часть тела. Это зрелище в сущности отрицало всё, что люди обычно думают о юбках.

В христианском обществе одежда служит для того, чтобы обозначить своё положение и власть, начиная от священного облачения архиепископа до тюремной робы заключенного. При этом то, насколько сильно порвана одежда человека — особенно если речь идёт об отрезании части женской юбки — было знаком лишения человека власти. Люди, с которыми обращались подобным образом, были «презренными», не стоящими того, чтобы их защищать, и общество должно было относиться к ним с осуждением. Разумеется, люди, на которых смотрели подобным образом, были грешниками.

— Грешница.

Ориана лизнула сливочное мороженое своим ярко-красным язычком.

— Грешница… да? Хо-хо-хо, хо-хо-хо.

— Над чем ты смеёшься?

Послышался другой голос.

Это был ясный голос женщины

За правое ухо Орианы, словно заколка, была засунута карточка. Кусочек плотной бумаги слегка подрагивал, издавая «голос».

— Всё в порядке, сестрёнка просто хотела сказать, что мы наконец-то прошли весь путь, чтобы быть здесь, Лидвия Лоренцетти.

— Разве я не говорила тебе не называть меня настоящим именем? К тому же, слишком рано об этом говорить. Или, может быть мне следует сказать, что сейчас всё только начинается.

— Я знаю, я знаю, сестрёнка не забудет о своём задании. Даже если такая «грешница» как я сможет заработать здесь несколько очков, может быть, я смогу сдержать эти упрямые раздоры. Таким образом, ваше положение может стать намного лучше.

— … Тебе не нужно волноваться за меня.

— Просто примите то, что у сестрёнки хорошие намерения.

— В отличие от меня, не о тебе ли следует позаботиться в первую очередь? Ты в порядке там, вообще без отдыха? Я думаю, тебе следует по крайней мере…

— Интереснее не отдыхать. Кстати говоря, Лидвия, вас не обнаружили? Хотя в этом выступлении главную роль на сцене исполняет сестрёнка, а вам нужно действовать только как группе поддержки, вся миссия провалится, если вы не сможете двигаться.

— Расслабься, я не такая как ты. Я отдыхаю в гостиной отеля.

— Как элегантно, сестрёнка тоже хочет расслабиться в отеле. Размяться в отеле вовсе не плохая идея.

— … Разве я тебе не говорила следить за тем, какие гнусные слова ты выбираешь?

— Э, знаете, вы придумываете невесть что? В современных отелях есть бассейны и спортзалы. Ну надо же, вы такая извращенка, Лидвия!

— …

— Э? Секундочку, вы замолчали после того как я немного пошутила, Лидвия-тян?

Сказав это, Ориана увидела перед собой застрявший на дереве воздушный шарик. Роста обычной японки было бы недостаточно, чтобы дотянуться до него, но для неё это было просто. Она привстала на цыпочки, схватила нитку, привязанную к шарику, и огляделась. Рядом стоял и глядел на неё ребёнок.

Ориана нагнулась и отдала шарик. Ребёнок схватил нитку шарика и убежал, не сказав ни слова.

— … Разве я не говорила тебе не пытаться общаться с людьми?

— Я изо всех сил пыталась избегать их, но в только что возникшей ситуации было невозможно уклониться.

Раздался вздох её собеседницы, общавшейся при помощи заклинания связи.

Ориана не обращала внимания, продолжая облизывать мороженое языком.

— Несмотря на это…

Она посмотрела на висевший в голубом небе дирижабль и сказала:

— … Я знаю, ожидание это очень трудное занятие.

Часть 4

— Уа, Тома, я кажется, голодная…

— … Хоть ты и говоришь это, почему от тебя пахнет соусом и майонезом, Индекс?

Камидзё привёл Индекс в маленькую, опрятную кофейню. Может быть, это был выбор хозяина кофейни, поскольку было трудно сказать, что есть что, от меню до таблички «Открыто/Закрыто». Как бы там ни было, атмосфера была такой, словно никто не хотел обслуживать никаких посетителей.

Тем не менее, в кофейне было полно народу. Причина была проста — ещё не было двух часов дня, так что обеденный перерыв не закончился. Тем не менее, 2,3 миллиона жителей Академгорода и туристы «извне», в количестве, превышавшем это число, рыскали в поисках магазинов, продававших еду и напитки, так что в такой кофейне собралось много народа.

Камидзё вошёл в кофейню, в которой не было никаких официантов, и поразился царившим в ней хаосом…

— Эй, Тома! Сюда! Сюда!

— А-а, не нужно кричать так громко.

За столиком на четверых возле окна были видны знакомые лица. Это были родители Камидзё, Тойя и Шиина. Тойя был в рубашке с закатанными рукавами и свободных брюках, а на Шиине был лёгкий свитер и юбка в западном стиле, длиной до лодыжек. Их можно было назвать не мужем и женой, а барышней и шофёром.

Как только Камидзё и Индекс добрались до них, Тойя заговорил.

— Каждый год я думал, что Дайхасейсай действительно захватывающее событие. Уже довольно трудно занять места, похоже, что мы соревнуемся вместе с детьми.

Дайхасейсай отличается от обычных спортивных праздников тем, что здесь нельзя просто зарезервировать место. Каждое соревнование проходит на другой арене, так что родителям приходится следовать за своими детьми и занимать места заново.

То же самое с обедом, поскольку по окончании соревнований все участники и зрители должны уйти со стадиона, то если они хотят пообедать, им придётся отыскать свободные места.

Камидзё рассеянно думал об этом.

— А вот оно. Словно весь город отправляется в набег на магазины.

— Угу, чего ещё ожидать от Академгорода. Мы не можем сесть без того, чтобы не пропихиваться.

— А-а. Разогреть в толпе сэндвич «Fried waist and meat» тоже довольно интересно. Давайте завтра это попробуем. А-а, младшая сестрёнка, давай садись здесь.

Тойя и Шиина освободили место. Камидзё сел рядом с Тойя, а Индекс — рядом с Шииной. Шиина улыбнулась Индекс, которая была такой голодной, что бессильно опустила голову на стол, и поставила на стол корзину, которую держала на коленях.

Хотя приносить бенто в ресторан против правил, на Дайхасейсай никому нет дела до того, какую еду едят люди, лишь бы всем места достались. Может быть, об этих особых обстоятельствах было известно персоналу, может быть, им просто не хотелось работать, но хозяин кофейни, который был за прилавком, ничего не сказал. В сущности, когда Индекс вошла со своим трёхцветным котом, хозяин даже не заметил, что в кафе привели животное.

«Странно, почему папа и мама приняли Индекс без какой бы то ни было неловкости? Ах да, они же познакомились на курорте».

Камидзё склонил голову; другие работники похоже, тоже не возражали. Тем не менее, если речь об этой группе людей, кто угодно их бы принял.

— А, посмотрите. Сегодня на обед сэндвичи с рисом. А-а, похоже, они немного помялись и раскрошились.

С этими словами Шиина открыла корзину.

Услышав название еды и почувствовав запах, Индекс и кот немедленно отреагировали, напряжённо подняв головы.

Камидзё посмотрел так, словно хотел сказать: терпеть не могу этих двоих…

Внезапно он почувствовал, что в его поле зрения что-то отсутствует.

Он огляделся по сторонам.

Интерьер кофейни производил впечатление немного устаревшего, но он был не таким, как в обычном сетевом кафе, где положение всех обоев и стульев фиксировано. Тем не менее, она не напоминала и старый магазинчик, который хозяин украшает соответственно собственному вкусу… что вызывает чувство удушья. Она была похожа на кафе, которое хотят видеть обычные люди. В сущности тут была только стойка, за которой был один человек и столик, за которым сидел Камидзё и остальные. Проход возле столика был довольно узким, и посетителями, которые сидели за соседним столиком, были студентка колледжа, одетая в светло-серую рубашку и тонкие чёрные брюки, и, напротив неё — ученица средней школы, одетая в спортивную майку и шорты, которые носят участники соревнований по лёгкой атлетике. Девушка, поднимавшая ногу, пристально смотрела на него — Мисака Микото, эспер пятого уровня.

Камидзё моргнул и сказал:

— Кстати говоря, г-где же это меню! Будет ли кофе в этом кафе таким уж дешёвым?!

— ПОДОЖДИ-КА МИНУТКУ!!! ПОЧЕМУ ТЫ ВСЕГДА МЕНЯ ИГНОРИРУЕШЬ? КСТАТИ, НЕ ДУМАЙ, ЧТО ОНО ПЛОХОГО КАЧЕСТВА ПРОСТО ПОТОМУ ЧТО ОНО ДЕШЁВОЕ, ДУРАК!!!

Микото невольно вскочила.

Камидзё с раздражённым видом отвёл взгляд от меню.

— А… нет, всё не так, просто так вышло, что я тебя не увидел.

— Это.. это не то! Слушай… рядом с тобой вообще хоть что-то нормальное происходит? Кто эта девочка, что она за человек и откуда она?

Э? Индекс, о которой зашёл разговор, подняла глаза.

— Ты спрашиваешь, кто она, она…

Камидзё беззаботно выпалил это и прикусил язык. Немного небезопасно рассказать в присутствии родителей, что в его комнате в общежитии живёт девушка.

Как раз когда чистый и невинный Тома Камидзё лихорадочно соображал, не зная, что делать…

— И в самом деле, Тома, кто эта девочка? Она была с тобой в те несколько дней, что мы провели на море. Однако на курорте ты искусно ускользал от папиных вопросов.

— Э?!

Как раз когда Камидзё собирался взорваться, его прервала Микото:

— МО… МОРЕ! И ВЫ БЫ… БЫБЫБЫБЫБЫЛИ ТАМ НЕСКОЛЬКО ДНЕЙ?!

Её крик пронзил уши Камидзё. Увидев, как себя ведёт Микото, сидевшая напротив неё студентка вздохнула.

— Нет… нет, я не это имею в виду, да и вообще, с чего я должен тебе это объяснять?!

Как раз когда Камидзё собирался это сказать…

— Эта коротковолосая, где она живёт? Что она за человек? Она что, подружка Томы?

Сказав это, настоящая иностранка Индекс выглядела ошеломлённой. Она должно быть, имела в виду просто дружбу, но плечи настоящей японки Мисаки Микото начали заметно дрожать.

— НИЧЕГО ПОДОБНОГО… ТЬФУ, ПРОСТО УМОЛКНИ!!!

Микото дала волю своей ярости. Напротив, Индекс выглядела совершенно безразличной. Она обоими руками повернула к себе трёхцветного кота, и с рассеянным видом уставилась на бенто Шиины, стоявшее на столе.

— Тома, Тома. Я немного проголодалась. Тома сегодня делал бенто?

— Ну и ну, «сегодня»? И как же это обычно выглядит, Тома?

Увидев, как Шиина склонила к нему улыбающееся лицо, Камидзё почувствовал, так по спине у него потёк холодный пот.

— Нет, нет, мама, это совсем не то! Просто так вышло, что эта девочка живёт рядом со мной, и не умеет готовить, так что по разным причинам я готовлю ей еду…

— Э, это не так, Тома. Не рядом, а…

— Помолчи и дай мне объяснить! Разве тебе, как девушке, не стыдно, что ты не умеешь готовить?

— Ну ведь не умею, значит не умею.

— Чёрт, ты же на самом деле собиралась поесть, да, Индекс?! Кстати говоря, Микото умеет делать работу по дому?!

— Э? Это… это… Я ещё учусь, так что умею пока немного. Я знаю, как залатать персидский ковёр и починить кое-какие золотые покрытия. Хотя на самом деле получается у меня не очень.

— Микото… в обычной японской семье нет персидских ковров и золотых покрытий. Это не работа по дому, а ремесло и искусство, верно?

Студентка колледжа тактично объяснила это и Микото воскликнула: «У?! Это.. это из-за того, что учебный модуль по домоводству в школе Токивадай действительно…»

Похоже, что в стране изящных барышень отреставрировать антикварное изделие это всё равно, что залатать рубашку.

Как бы там ни было, по крайней мере он умело сменил тему разговора. Как раз когда Камидзё почувствовал облегчение, его отец Тойя посмотрел на часы на стене и сказал:

— Ладно, приступим к еде. Тома, поблагодари этих двух дам. Они не ели, дожидаясь тебя.

В самом деле? Камидзё обернулся. Микото, издав звук «Ух», скромно вжалась в спинку стула. Студентка, сидевшая напротив неё, которую Камидзё никогда раньше не видел, улыбнулась и сказала:

— Ну ладно, те, кого мы ждали, пришли, так что давайте поедим. Хм, тебя зовут Тома Камидзё, верно?

— Э? Да, верно. Тогда, вы сестра Мисаки?

— Не-а. Меня зовут Мисузу Мисака, я мама Микото. Приятно познакомиться.

…………………… Мама?

Все, сидевшие за столом с Камидзё замерли на месте.

— МАМА?

Все крикнули в один голос, особенно Тойя, который был чрезвычайно смущён.

— Но… разве вы только что не упоминали про колледж?

— Это верно, поскольку недавно я вновь подумала о том, чтобы учиться. Это довольно волнующе, когда есть столько много всего, о чём я не знаю даже в этом возрасте.

Действительно невероятно. Теперь, когда она сказала об этом, всё стало на свои места. К тому же, когда и отец и сын повернулись, чтобы посмотреть на маленькую барышню Шиину…

— … Ну, я полагаю, не так уж странно, что такое случается в нашем мире? Как насчёт тебя, Тома?

— Ну, раз уж вы об этом заговорили, наша семья такая же, так что полагаю, нечему тут удивляться… верно?

— Это уже странно! Тома окружён взрослыми женщинами вроде Комоэ и Шиины, которые выглядят настолько неестественно молодо!!! Что это за дух молодости в нашем мире? Не говорите мне, что это тематический парк развлечений, где в экскурсоводах Питер Пэн?

Индекс изо всех сил постаралась дать отпор, но её собственное тело можно было считать довольно маленьким. В этом контексте слова девочки-чирлидера были не особо убедительны.

Тем не менее, это ничего не значило для семьи Мисака, поскольку Мисузу и Микото нисколько не возражали. Микото потянулась и схватила меню, лежавшее в углу стола.

— Посмотрим, уже довольно поздно — мама, что ты заказала?

— Ничего. Видишь ли, я тоже приготовила бенто. Так что, Микото, разве сейчас я не веду себя более похоже на маму?

— … Дело не в том, чтобы «быть более похожей на маму», а в том, что если ты не будешь хорошо играть роль матери, это доведёт меня до нервного срыва! Что в этой сумке?

— Хе-хе-хе, не удивляйся, когда увидишь это.

Мисузу порылась в сумке, и вытащила большой кусок сыра, размером с рождественский пирог, немного белого вина, круглую кастрюльку из посеребренной бронзы, и миниатюрную газовую плитку.

— Кян кян! В сегодняшнем меню сыр в горшочке!!!

ПАУ!!! Микото стукнула Мисузу по голове. К счастью она не использовала электричество. Напротив, Мисузу выглядела как зрелая женщина, умеющая контролировать свои слёзы, поскольку её глаза тут же увлажнились.

— Аа, меня ударила моя собственная дочь. Однако, если девичий аппетит достаточно велик, чтобы съесть целую кастрюльку еды, это же лучше для твоего развития. Хотя физические упражнения важны, ты не вырастешь, если будешь есть только такие маленькие бенто. К тому же, твоего питания не хватит для развития некоторых мест, которые тебе хотелось бы развить. В самом деле, как ты думаешь, почему я приготовила так много молочных продуктов? Разве это не для моей дочки?

— Что, подожди… что растить, что развивать? С чего это ты вдруг заговорила обо всём этом?!

— Я? О чём ты говоришь? Я говорю о развитии здоровых костей, для чего тебе нужно принимать побольше кальция… не говори мне, что Микото думает о росте особых мест? Почему ты хочешь, чтобы эти места у тебя росли?

— За…заткнись, глупая мама! Эй, хватит смотреть на меня так!!!

Выкрикнув всё это Мисузу, Микото, вся залившаяся краской, почему-то смотрела на Камидзё, не отрываясь. Мисузу приоткрыла рот, улыбнулась не такой капризной улыбкой, и сказала:

— Независимо от того, важны ли молочные продукты, в биологии общепринято считать, что чем больше ты ешь, тем больше вырастешь. Растешь ли ты в вертикальном или горизонтальном направлениях — это другой вопрос. Некоторые люди одержимы едой, потому что слишком ленивы, чтобы заботиться о собственном теле. Контролируя поступление калорий и количество упражнений, можно добиться роста в нужных местах. Разве культура питания западного мира не великолепна? Они могут съесть целый чан риса, и несмотря на это, у них лучшее телосложение, чем у японцев. Жизнь может быть намного более благоприятной, если у тебя большая грудь.

Мисузу сказала это, со звуком «ух» подняв обе руки и лениво потянувшись. Она выгнула спину как лук, намеренно подчёркивая своё немалое достояние. Микото, груди которой ещё развивались, трусливо отступила и сказала:

— Я… я на это не обращаю внимания. Говорить, что если будешь много есть, то и тело станет больше, это просто предрассудок. — Скажи-ка, ПОЧЕМУ ТЫ ПЯЛИШЬСЯ НА ЧУЖУЮ МАМУ?!!!

Камидзё, на которого указала Микото, отвернулся со скоростью звука. Но когда он яростно отвернулся, перед ним оказалась девочка-чирлидер Индекс, у которой был довольно несчастный вид. Может быть, дело было в пустом желудке, или же в вопросе о размере груди.

— … Ну что ещё, Тома? Почему ты пялишься на других?

— Просто так.

Камидзё едко усмехнулся:

— Если много кушать, это поможет вырасти, ага? Хорошо бы если бы это было так.

— !!!

Услышав слова Камидзё, Индекс немедленно отреагировала. Она широко открыла свой рот, готовясь укусить Камидзё в голову, но остановилась на полпути. Похоже, она задумалась о том, чтобы касаться других людей ртом. Её лицо залилось краской, она медленно вернулась на место и сжалась.

«Хм. Это довольно неловко».

Камидзё подумал, что хотя ему больно, когда его кусают, он чувствует дискомфорт, когда его не кусают. Что это за чувство?

В этот момент рядом с ним…

— То… Тома. Не говори мне, что ты что-то сделал с этой девочкой? Совсем недавно ты говорил о штрафной игре, и о том, что заставишь эту девочку подчиняться твоим приказам, а теперь ещё и это?

— Ну и ну. Девочка теперь рассердилась, и всё равно мы можем вот так сменить тему разговора, эта мама похоже, уже видела такое раньше.

— … Это… это верно. Что-то вы двое какие-то подозрительные. Хмф, я был прав.

— Уа! Наша Микото уже настолько озабочена этим, и всё равно притворяется, что ей совсем неинтересно, так восхитительно. Действительно несчастная девочка, которая ещё не осознала своих чувств.

— … Тома… большой дурак.

«Эх! ЧТО ЗА НЕВЕЗУХА!»

Слушая шум, воцарившийся вокруг него, Камидзё невольно обхватил голову руками.

Часть 5

— До чего же хлопотно.

Маг Стейл Магнус приложил к уху мобильный телефон.

Он сидел на скамейке в парке, и рядом с ним никого не было. Возле него были банка чая и сэндвич, купленные в продуктовом магазине. Выпив немного красного чая, он поклялся в глубине души никогда больше его не пить. Несмотря на то, что как бы там ни было, он был гражданином Британии, страны красного чая.

Тем не менее, причина, по которой он выглядел столь ожесточённым, была другой.

Причиной был живой голосок, доносившийся из трубки.

— Мы проверили записи Британской библиотеки. «Апостольский Крест» это духовное орудие, которое католики до сих пор скрывали, так что даже по тем подробностям, которые открыты для публики, мы не можем гарантировать достоверность информации.

Владельцем этого голоса, который звучал то по-мужски, то по-женски была Шерри Кромвель. Дешифровщик Англиканской церкви, и в то же время, враг Индекс. Они обе были из одной группы, и могли скрестить шпаги из-за того, что она принадлежала к другой фракции, но если ситуация или проблема касалась Англии, она помогала без колебаний. Шерри была в такой запутанной ситуации.

Из-за нападения, которое она предприняла первого сентября, сейчас она была под религиозным расследованием, проводимым «Несессариусом». Оставить её, ключевого бойца, взаперти и заставить делать бумажную работу имело довольно глубокий смысл. Тем не менее, Стейл подозревал, что архиепископ Лаура Стюарт проявит «великодушие» из-за того, что это происшествие связано с довольно сложной подоплёкой в Англии, и они попросту не могут обойтись без бойцовских навыков Шерри Кромвель и её способностей дешифровщика. С этим происшествием было связано немало последствий в Академгороде, так что должно быть, Лаура провела довольно напряжённые переговоры с лидером научной стороны, Алистером, чтобы всё это уладить.

Что касается Стейла, то ему до этого не было дела. Одно то, что Шерри как-то раз напала на Индекс вызывало у него желание ударить её огненным мечом прежде чем разговаривать с ней.

— Что касается «Апостольского Креста», как бывшая католичка, я никогда его не видела. Значит, его можно классифицировать как секретное оружие. На то, чтобы найти его слабости, у нас уйдёт некоторое время.

Другим человеком, который заговорил расслабленным голосом, была Урсула Аквинская. Как и Шерри, она специализировалась на расшифровке всего, что имело отношение к магии. Из-за происшествия, случившегося, когда она попыталась расшифровать магическую «Книгу Закона», она перешла из католической церкви к англиканам.

В данный момент Стейл получал информацию из огромного количества записей, покоящихся в Британской библиотеке, независимой от Британского музея, пытаясь найти условия применения «Апостольского Креста». Основываясь на специализации, следовало позволить тем, кто знаком с шифрами, разобраться со сбором информации об этом древнем предмете. Поэтому Шерри и Урсула были в одном и том же департаменте.

— Туру-туру… ух ты, подожди-ка, Шерри! Шерри! На этой странице есть рукописная информация о системе безопасности Ватикана.

— ЭЙ ТЫ! Сколько раз я тебе говорила, чтобы ты не ела кексы в библиотеке?

— Но уже почти что настало время обеда. Хочешь немного перекусить?

— НЕ О ТОМ РАЗГОВОР, ХОЧУ Я ИЛИ НЕТ! Я УЖЕ СКАЗАЛА, ЧТОБЫ ТЫ НЕ ЕЛА ЗДЕСЬ, ТАК ЧТО ПЕРЕСТАНЬ ЖЕВАТЬ ЭТОТ КЕКС!!!

— Но это кекс, который мои друзья Амакуса испекли специально для меня. Он приготовлен с соблюдением пищевых ритуалов, которые исцеляют мои раны и восполняют запас энергии. Моё тело ещё не восстановилось, знаешь ли.

— Цыц, не переводи тему… дура! Только не говори мне, что эти крошки на полу тоже важная часть ритуалов Амакуса…

Стейл невольно вздохнул.

Несмотря ни на что, характеры у этих двух были совершенно разными. После того, как из трубки донёсся какой-то хруст, телефон его собеседниц замолчал.

«Ну в самом деле…»

Стейл сложил телефон и засунул его в карман.

«… С каких пор «Несессариус» стал таким гармоничным?»

До сих пор атмосфера в «Несессариусе» напоминала блуждание в паутине. По другую сторону надежды находится отчаяние. Для того, чтобы приобрести друзей, им приходилось кого-то убивать. Им приходилось проливать кровь, чтобы предотвратить кровопролитие — вот такая это была организация.

Единственной причиной, о которой он мог подумать, был некий парень.

Многие маги общались с ним, испытали его влияние и заново обдумали, каковы их жизненные цели.

Даже сам Стейл был одним из них.

— … Хотя я и не хочу этого признавать.

Сказав это, Стейл бросил под ноги короткий окурок сигареты. Коснувшись земли, тот немедленно исчез во вспышке пламени. Он вытащил новую сигарету, и, хотя не коснулся его рукой, кончик сигареты вспыхнул пламенем. Он выдохнул немного дыма.

«Цучимикадо сказал, что собирается проверить меры безопасности Академгорода, он чувствует, что тут не очень надёжно. Тогда…»

Стейл откинулся на скамейку, взглянул в до отвращения голубое небо и выдохнул клуб дыма, вылетевший, словно из дымохода.

— ?

Кто-то смотрел на него.

Распрямившись, он опустил голову. Перед ним была женщина ростом 135 сантиметров.

Её зовут Цукуёми Комоэ, верно?

Примерно в конце июля, когда девочка по имени Индекс впервые проникла в Академгород, эта женщина была одной из тех, кто прятал Индекс в своей квартире. Она выглядела как девочка лет двенадцати, но говорили, что она работает учителем. Почему-то на ней был светло-зелёный топ без рукавов, и белая юбка в складку — похоже, это был наряд чирлидерши.

Она пристально смотрела в лицо Стейлу.

«О. Такая расслабленная страна, и всё равно находятся люди, способные справиться с кризисом».

Цукуёми Комоэ вероятно, не была посвящена в суть ситуации, но из-за случившегося в прошлый раз, она всё равно чувствовала что-то странное, связанное с Стейлом Магнусом.

Стейл цинично улыбнулся.

— Извините, я могу вам чем-нибудь помочь?

Говоря это, он пошевелил сигаретой, которая была у него во рту. Давно он не чувствовал этого ощущения страха и неприятия, которое напомнило ему атмосферу «Несессариуса».

Комоэ-сенсей показала указательным пальцем на Стейла и сказала:

— Эй! На улицах Академгорода курить запрещено!!!

… Совершенно предсказуемый ответ.

Стейл безмолвно моргнул.

— Эх…

— По…почему у вас такой усталый вид?! Комоэ-сенсей предупреждает вас всерьёз! Я серьёзно делаю вам замечание, знаете ли!

Увидев, что на глаза Комоэ-сенсей навернулись слёзы, Стейл слегка нахмурился. Комоэ-сенсей, не обращая внимания на выражение его лица, пригляделась к Стейлу повнимательнее, и сказала:

— Хм! Извините, сколько вам лет? Комоэ-сенсей чувствует, что вы несовершеннолетний.

— Ну и что?

— Само собой я тебя отчитываю! Ну в самом деле, слушай меня. СМОТРИ НА МЕНЯ! НЕ ОТВОРАЧИВАЙСЯ В СТОРОНУ!!!

Разозлённая Комоэ-сенсей выхватила сигарету изо рта Стейла, и без малейшего колебания полезла в карман его пальто. Порывшись там, она вытащила пачку сигарет.

— …

Стейл выглядел так, словно его лицо свело судорогой. Как правило он не нападал на тех, кто не связан с магией (кроме некоего парня, у которого особенная правая рука).

Комоэ-сенсей посмотрела на марку сигарет, пачку которых она конфисковала, удивлённо подняла брови и сказала:

— И к тому же, ты выбрал такую марку, чтобы пустить пыль в глаза. Ты начал курить, потому что хотел стать кинозвездой или что-то в этом роде?

— Дело всего лишь в том, что в моей стране это самая известная марка сигарет…

— В самом деле! В любом случае я это конфискую! Тебе нельзя курить. Никотин и дёготь плохо влияют на рост детей!!!

Глядя на пристально смотревшую на него Комоэ-сенсей Стейл невольно отвёл взгляд.

«… Так хлопотно.»

Подумал он.

Цукуёми Комоэ похожа на некую девочку.

Они не обращают внимания на разницу в телосложении, игнорируют дистанцию между людьми, и лезут в душу другим людям.

Они делают то, на что большинство людей не обращают внимания, но они делают это для блага других.

Они будут отчитывать человека, чтобы не дать ему причинить себе вред.

Несколько лет назад, каждый раз, когда Стейл закуривал, та девочка сердилась и отчитывала его.

— Ну в самом деле…

— Что…что это за беспомощное выражение? Я, Ко…Комоэ-сенсей, теперь в самом деле рассердилась! А, есть ещё? Сегодня сенсей собирается конфисковать их все… а…а! Не играй с пачкой сигарет, как с мячом; быстро отдай их мне!!!

Стейл отвернулся от Комоэ-сенсей. Хотя он и не обращал внимания на кричащую Комоэ-сенсей, он не собирался уходить.

Верно, она действительно упрямая.

Часть 6

Лидвия Лоренцетти была в вестибюле отеля.

Она была одета в старое, порванное и помятое монашеское одеяние, которое довольно сильно бросалось в глаза на фоне окружающей современной обстановки. Её волосы и кожа были такие же потрёпанные и унылые, как и платье. По ней было видно, что она должна была быть красивой, но с головы до пят выглядела как старое кино, все краски которого выцвели.

Одеяние, которое она носила, было на целое поколение старше, чем то, что сейчас носили католики, и отличалось от них в деталях. Помимо прочего, одеяние, которое носила Лидвия, было белым, с красным крестом. Это был символ Святого Георга, а также символ англикан. В нынешние времена её не раз принимали за англиканку лишь потому что она носила платье с символом, похожим на их символ. Но Лидвия выбрала эту одежду не только из-за того, что она перешла к ней от бабушки, но и из-за своей веры. Она верила, что «даже если они были грешниками, пока у них есть хоть капля дарования, она протянет им руку помощи».

С точки зрения мирового рейтинга, отель, в котором она остановилась, не был знаменитым. С точки зрения истории его можно было описать как «пустышку». Он не шёл ни в какое сравнение с огромными итальянскими отелями, имевшими историческую ценность… но этот отель пользовался успехом как никакой другой отель в мире.

Может быть, причиной тому было международное спортивное совревнование вроде Дайхасейсай, произвольно предположила Лидвия.

Академгород обычно был закрыт для посещения, так что на самом деле в нём не нужны были отели, разве что на случай приёма высокопоставленных лиц из других школ. Поэтому, присутствуя на событии такого масштаба, туристы извне должны были собраться в тех немногих отелях, что были в Академгороде. Все номера были полностью заняты. При таком количестве туристов бизнес должно быть процветал и в отелях за пределами Академгорода.

Окружающая толпа начала быстро двигаться в то время как Лидвия направилась вперёд.

От этого возникало чувство искажения, исключавшее пространство и время.

«Затем»,

Лидвия Лоренцетти вышла из отеля, через вращающуюся стеклянную дверь.

На неё обрушился яркий свет этого жаркого дня.

Она прищурилась.

«Ориана сейчас трудится, не покладая рук, так что и мне следует взяться за работу».

Когда Лидвия подумала это, послышалась передача про Дайхасейсай. Она посмотрела вверх и увидела проплывавший в небе дирижабль. На большом экране на днище аэростата передавали прогноз погоды. В нём говорилось, что погода будет ясной. Погода уже отличная, подумала Лидвия, отворачиваясь от светившего на неё солнца.

Вся улица выглядела мирно.

Лидвия Лоренцетти нашла проход сквозь толпу, и растворилась в ней.

Часть 7

Двадцать минут третьего.

Обеденный перерыв закончился.

До следующего соревнования, в котором должен был участвовать Камидзё, оставалось ещё немного времени. Но поскольку места надо было занять заранее, группа родителей — Тойя и Шиина Камидзё и Мисузу Мисака заторопились на следующий стадион.

Поэтому в данный момент Камидзё, Индекс и Микото шли по улице мимо автобусной остановки втроём. Поскольку Микото была из другой школы, ей надо было вернуться к своим одноклассникам.

«Хм, как бы там ни было, давайте…»

Прячась за девушками, Камидзё испустил вздох глубокого облегчения.

Похоже, они не заметили событий, происходящих в Академгороде. Поскольку уже пострадала Сейри Фукиёсе, Камидзё не хотел, чтобы в эти события впутался кто-то ещё, несмотря даже на то, что Индекс и Микото были идеальной боевой силой, в которой он нуждался.

Микото похоже, не замечала, что с Камидзё творится нечто странное.

— … Мне это кажется странным, почему вы двое всё время ходите вместе?

Увидев, что Микото смотрит на удивлённые лица Камидзё и Индекс, Камидзё был шокирован.

На самом деле, Камидзё и сам не знал ответа.

Потому что он потерял память. Раньше, чем он осознал это, и когда он пришёл в себя, Индекс уже жила у него. И он скрывал тот факт, что потерял память.

Поэтому Камидзё подумал, что он может просто «дать уклончивый ответ и позволить другим истолковать его», или «попробовать сменить тему» и ускользнуть от ответа.

— А почему стриженая всё время вместе с Тома?

Индекс задала этот вопрос прежде, чем Камидзё успел что-то сказать.

— Что?

Микото, слегка вздрогнув от встречного вопроса Индекс, сказала:

— Что ты имеешь в виду под «всё время»? Не может быть, чтобы я круглые сутки проводила с этой вещью! Это чепуха. Даже я не настолько сумасшедшая, чтобы тратить своё свободное время на этого идиота.

— …Уа, подумать только, ты меня обозвала и вещью и идиотом.

Камидзё вяло сказал это, но обе девушки не обратили на него внимания.

— Хм…

Индекс ненадолго задумалась.

— Раз уж ты заговорила об этом, со мной то же самое.

— ЧТО? ЭТО ТАК?

— Хм. Тома бросает меня как только что-то случится. Если речь идёт о жизни и смерти, он упорно рвётся в бой, как идиот… Я думаю, это как-то связано со стриженой, верно?

— Я…я не знаю.

Микото и правда была замешана в нескольких случаях, но не до такой степени, чтобы говорить «всё время».

Если это так, то что происходит? Подумав об этом, Индекс и Микото одновременно повернулись к Камидзё.

— … Тома всегда оказывается в больнице после того, как что-то пообещает. Что происходит за кулисами?

— … Ты, ты всё время делаешь что-то в этом роде? Кстати говоря, ты действительно помог этим детям и в прошлый раз Куроко…

Камидзё, охваченный трусостью, невольно попятился.

В некотором смысле то, что они говорили, было правдой. Но, думая о том, что сейчас происходило в Академгороде, он просто не мог ответить им.

Поэтому…

— Вы… вы обе действительно бесите! Это просто, вы просто видите ту часть года, когда я больше всего наслаждаюсь жизнью! Это не то чувство, которое держится весь год. Насчёт этого… полагаю, за год человек должен пару-тройку раз поступить круто.

Он выкрикнул этого, но получил холодные ответы.

— … Было ли это действительно два раза?

— Я не думаю, что это было только три раза.

После этого обе они жёстко отругали Камидзё. Похоже, от того, что они вывалили свои подозрения на Камидзё, девушки почувствовали себя намного лучше, и они продолжили прогулку в нормальном темпе.

— Следующий матч вот-вот начнётся…а, в конце концов я так и не смогла нормально отдохнуть. И моё тело так остыло под кондиционером, хотя хорошо, что мои мышцы не онемели.

— … Ты действительно настроена. Что теперь, только не говори мне, что будет схватка между двумя школами для благородных девиц?

— …

Микото внезапно прервала свои упражнения на растяжку.

— Ты… только не говори мне, что ты забыл о нашей штрафной игре.

— Что? Ты сказала, что проиграет тот, чья школа займёт низшее место, и ему придётся подчиняться победителю. Нет проблем, нет проблем. Ты видела таблицу результатов? Наша школа недалеко отстала от Токивадая.

— По…подумать только, что ты до сих пор такой расслабленный! Хмф! Наша школа наиболее знаменита тем, что вырывается вперёд во второй половине соревнований. Так что ты… твоё отношение очень скоро… ЭЙ! ПОЧЕМУ ТЫ УХОДИШЬ, НЕ ВЫСЛУШАВ, ЧТО ТЕБЕ ГОВОРЯТ?!

Микото продолжала стрелять электрическими искрами в Камидзё, и, хотя расстояние было небольшим, его правая рука успевала превращать их в ничто.

Он сам хотел заорать: «ЭТО ЖЕ СТРАШНО! ПОЧЕМУ ТЫ ВДРУГ ДЕЛАЕШЬ ЭТО?!» и задрожать от страха, но после прямого попадания одного из всего лишь семи эсперов пятого уровня в Академгороде, он всё ещё не пострадал. Гордость эспера была растоптана, и даже когда Микото продолжала кричать «ПОЧЕМУ ОНИ НЕ ПОПАДАЮТ!!!», её проигнорировали, и она исключительно быстро сбежала. Глядя на это, Камидзё забеспокоился, что её разминки может оказаться недостаточно.

Индекс, которая до сих пор держала в руках трёхцветного кота, сказала:

— … придётся подчиняться победителю?

— Это не так. Хоть мы и говорили, что будем подчиняться победителю, всему есть границы, Индекс! Это определённо не такие извращения, о которых ты подумала, так что пожалуйста, успокойся!!!

— Уа! Я ни о чём таком не думала!!!

Индекс открыла рот, но застыла на полпути. Она не знала, прыгнуть на него или нет, так что могла только широко раскрыть свой маленький рот.

Камидзё задрожал, подумав:

«Тьфу! Хотя, когда тебя кусают, это раздражает, ей неловко всё время так следить за собой! Невыносимо быть всё время в напряжении, когда ничего не происходит. Как мне выйти из этого тупика?!»

Воспользоваться возможностью отучить её от дурной привычки кусаться было выходом, но если ничего не получится, будет плохо, если сохранится такая неловкость. «Почему мне кажется, что передо мной стоит дилемма, вроде того, признаться ли в любви подружке детства?!»

Камидзё был озадачен.

С другой стороны, Индекс сейчас вся напряглась, вероятно пытаясь найти способ уйти от темы кусания, со словами:

— То… Тома, мне немного хочется пить, я бы хотела фруктового сока.

— … Такой неестественный способ менять тему разговора.

— Это неважно! Я сказала, что хочу пить! И я хочу пить!!!

С этими словами, Индекс схватила Камидзё за руку. Камидзё подумал, что раз кусание исключается, то нормально ли хватать людей за руку? В данный момент Камидзё не мог понять, о чём она думает.

— Это… секундочку, Индекс, разве ты только что не пообедала? Если ты будешь так много есть, то разжиреешь.

— Что…

Индекс, одетая в форму чирлидера, уронила кота, которого держала в руках, на землю. Кот проворно приземлился, и снова прыгнул ей на руки.

Индекс так покраснела, что казалось, у неё вот-вот пар из ушей пойдёт.

— Не… не может быть, чтобы я растолстела! Я определённо ем немного больше, чем обычный человек, но несмотря на твои предсказания, я вовсе не растолстела!!!

— Пра-аавда? А ты раньше измеряла свой вес, содержание жира, и обхват талии? Может, ты этого не заметила, но к твоей защите добавилось довольно много слоёв.

Камидзё посмотрел на область в районе желудка Индекс.

В отличие от монашеского одеяния, тонкая форма чирлидера облегала тело Индекс, показывая все его изгибы. Поскольку на ней был топик без рукавов, был виден даже пупок.

— Если… если ты мне не веришь, можешь измерить мой живот! Я готова в любое время!

— Я к этому ещё морально не готов! Да и кто постоянно таскает с собой мерную ленту, Индекс!!!

— Тебе она не нужна! Тома нужно только обхватить руками мою талию, чтобы узнать это!!!

— ЧТО?!!!

Глаза Камидзё широко раскрылись.

— Быстрее! Лучше тебе поторопиться!!!

Тонкая рука девочки с силой схватила его напряжённое запястье.

«Чёрт… я забыла передать сообщение. Похоже, сейчас я слишком возбуждена».

Микото, расставшаяся с Камидзё, бежала назад по дороге, по которой только что прошла.

В путеводителях по Дайхасейсай, выпущенных в Академгороде, было приведено расписание всех матчей, но оно было «предварительным», поскольку во время соревнований в него могли вноситься изменения.

Время проведения соревнования по поеданию булочек, в котором участвовала средняя школа Токивадай, изменили перед обедом. Если она не скажет своей маме, Мисузу, та будет ждать на стадионе, на котором Микото не будет выступать.

Микото оставила свой телефон в сумке, которая находилась у ответственных за хранение вещей из её общежития, а общественных телефонов поблизости не было видно. Поэтому она бежала по улице лишь для того, чтобы сказать несколько слов.

Внезапно рядом с Микото появился кто-то, элегантно движущийся.

В складной спортивной инвалидной коляске сидела обмотанная бинтами девушка, Куроко Ширай. Поскольку она была раненой, и к тому же, зрителем, на ней была рубашка с короткими рукавами, тонкий свитер цвета белого риса, и серая юбка в складку, летняя форма средней школы Токивадай. Пара её косичек, удерживаемых заколками в виде бабочек, развевалась по ветру.

— Онээ-сама, если ты торопишься, не хочешь ли воспользоваться моей «пространственной телепортацией»?

— … Прежде, чем я успею ответить на этот вопрос, ты уже без сомнения начнёшь меня обнимать, так что я наготове.

— Эх! Как и ожидалось от онээ-сама, она смогла прочесть мои мысли! Я даже хотела добавить, что мне так не хватало онээ-сама в те несколько дней, что я провела в больнице!!!

Микото вдруг почувствовала, как по спине у неё пробежали мурашки, и постаралась держаться подальше от Ширай. Улыбающаяся Ширай сказала, словно только что заметила:

— Но куда же спешит онээ-сама…? Нет… не говори мне! Ты собираешься снова бежать к тому извращенному обезьяночеловеку, и болеть за него?!

— Нет… ничего подобного, дура. Мы с этим парнем теперь враги.

— Ой, правда? Но этот мистер похоже, прямо перед тобой.

А? Она уже вернулась на то место? Микото невольно отвернулась от находившейся за ней Ширай, и посмотрела перед собой.

Перед ней был…

Некий парень, рядом с которым стояла девочка с зелёными глазами и серебристыми волосами.

Он стоял на коленях, обхватив обоими руками талию девочки и прижав своё лицо к её животу.

Что…?!

Микото была так шокирована, что ничего не могла сказать.

Хотя и был Дайхасейсай, кроме них на улице никого не было. Значит, этот парень воспользовался возможностью пару раз обнять девочку, чья талия тоньше, чем он. Это уже извращение, когда мальчик и девочка обнимаются, стоя лицом друг к другу, и почему ещё он специально так приблизил к ней лицо?

От этого Микото потеряла дар речи.

В этот момент Ширай, сидевшая в спортивной инвалидной коляске за Микото, выкрикнула возбужденным голосом, определенно наигранным:

— Уа, кажется, что у неё уже несколько месяцев беременности? Или, может быть, она чувствует, как малыш пинается в её животике… э? (хи-хи-хи).

Услышав такой возбуждённый голос, Микото задрожала всем телом. Прогремел гром, и со всего её тела посыпались голубые и белые искры. Даже если она ударит молнией, против этого парня она окажется бессильной.

Похоже, даже рейлган его не заденет.

Но Микото всё ещё плотно сжимала свой правый кулак.

— УБИРАЙСЯ… В АД!!!! ЧУДОВИЩЕ!!! ИЗВРАЩЕНЕЦ!!!!

Она неожиданно подскочила к парню, занесла кулак, и ударила его изо всех сил.

— ОААААААААААААА???!!!!

Камидзё, на которого внезапно обрушился удар, отпустил Индекс, и покатился по земле. В его затылке, ударившемся о землю и конечностях, потершихся об асфальт, вспыхнула боль.

На лице он чувствовал удивительно мягкое ощущение живота девушки, немного пота, приятный запах и тепло. Когда от всего этого у него закружилась голова, удар кулака Микото пробудил его. К тому же, по крайней мере он смог оторваться от Индекс. Камидзё подумал, что убил одним выстрелом двух птиц, только почему он не был счастлив?

— Э? … Я его ударила?

Однако Микото, которая ударила его, громко крикнула.

Камидзё лежал на земле, и говорил с дрожью в голосе:

— Ууу… ух… нет, это хорошо. Я определенно не мог вырваться своими силами из этой загадочной розовой атмосферы, которая окружала меня и Индекс. Но, тем не менее… почему мир не мог воспользоваться более мягким способом для того, чтобы решить эту проблему!!!

Камидзё чуть не плакал, протирая глаза. Но вместо хорошо знакомого ощущения от прикосновения рук ему казалось, что он протирает их куском тонкой ткани. Гладкая ткань, может быть, сатин, что это? Если приглядеться, это кусок белой ткани. Вроде тех бумажных вееров, сложенных в несколько слоёв, которыми бьют людей в телепостановках с бокэ и цуккоми.

Это юбка в складку.

Чирлидерская форма Индекс.

— ……………………………

Молния на боку юбки порвалась, и теперь она превратилась в прямоугольный кусок ткани. Обнимая Индекс за талию, он, похоже, схватился за её юбку. Получив удар в таком положении, он потянул юбку за собой.

«Тогда…»

Камидзё боязливо поднял взгляд от своих рук.

Перед ним была Индекс, лицо которой было совершенно красным. Она всё ещё была одета в форму чирлидера, но теперь от неё остался только бледно-зелёный топик. Юбка, которая должна была быть, исчезла, оказавшись в руках Камидзё.

Забудьте о пупке, тут всеобщему обозрению открылись и нижнее бельё и бёдра зеленоглазой девочки с серебристыми волосами. Нет, строго говоря, на ней были трусы такого типа, что надевают под теннисную юбку. Может быть, это было просто его воображение, но на них в нескольких местах виднелись складки, но разумеется, были некоторые места, на которые он не мог взглянуть (Хотя Камидзё всё равно изучал их в подробностях).

— !!!

Двумя руками, в которых она сжимала кота, Индекс торопливо пыталась прикрыть низ живота, но разумеется, прикрыть его полностью она не могла. Залившись краской, Индекс изо всех сил пыталась отвернуться от Камидзё, но поза казалась немножко слишком чувственной.

Взглянув на представшую перед ним сцену и гладкую юбку в своих руках, Камидзё подумал:

«Я погиб. Через пять секунд мой череп будет раздроблен на куски резцами Индекс… нет, даже её клыки и коренные зубы свербят укусить меня! … Эй, секундочку. Как раз сейчас Индекс похоже, сдерживает себя, чтобы никого не кусать! Так может, есть шанс спастись?!»

В отчаянии, Камидзё с надеждой оглянулся, и как раз когда собрался сбежать…

— … А ну-ка постой, ублюдок.

— … Давно не виделись, мистер.

Послышались холодные голоса Мисаки Микото и Куроко Ширай.

— …

Когда Камидзё боязливо взглянул на них, девушка, от которой летели белые и голубые искры, вытащила какие-то металлические жетоны для игровых автоматов из кармана шорт, в то время как девушка на инвалидной коляске смело задрала свою юбку и вытащила устрашающие металлические дротики, крепившиеся на её бёдрах.

— Хмф, хотя мне и не нужно помогать той девочке.

— Но враг онээ-сама — мой враг.

Хотя их голоса не были энергичными, похоже, что их напряжение достигло высшей отметки. Индекс, единственная, кто мог спасти его, пряталась, вся покраснев, за Микото.

«Моя… моя жизнь закончена».

Усталый и изнурённый Камидзё прижал руку ко лбу, и сказал напоследок, словно не собираясь сдаваться.

— Но в этой ситуации самым важным является остановить эту бесполезную войну. Как насчёт того, чтобы мы все вместе поработали над решением проблемы с юбкой Индекс? Разве мы не можем уладить это мирным путём? Наверное, нет, ага? Простите…

Камидзё, который первоначально собирался оправдаться, не справился с этим.

Обе девушки одновременно восприняли это как его последние слова, и прыгнули на него.

Часть 8

Камидзё чуть не размазали по асфальту рейлганом и металлическими дротиками, и ему пришлось столько побегать, что теперь, запыхавшись, он отдыхал на скамейке. Микото и Ширай увели с собой Индекс, чтобы заменить порвавшуюся юбку (по крайней мере так это выглядело, потому что ему казалось, что, убегая, он слышал эти слова от Микото). Похоже, теперь ему надо было заняться чем-то другим.

«Это…»

На его часах было три часа дня.

Ни Мотохару Цучимикадо ни Стейл Магнус не выходили на связь.

Учитывая, что целью Орианы и Лидвии было не «передать духовное орудие в Академгороде», а «активировать его в городе», они могли где-то прятаться, чтобы избежать преследования. Так что было трудно довести до конца предложенную раньше тактику поимки Орианы и Лидвии во время их перемещений для того, чтобы сорвать сделку. Это было предложение Стейла.

В данный момент они искали условия использования «Апостольского Креста». Теперь, когда они потеряли следы Орианы и у них не осталось ключа, который мог бы привести к ней, они могли только полагаться на то, что отыщут эти условия.

Точка зрения Цучимикадо была такой: если целью Римской католической церкви был захват Академгорода при помощи «Апостольского Креста», тогда ожидание было не нужно, так почему же его уже не использовали? Раз они этого не сделали, вероятно, были какие-то особые условия, которые надо было выполнить?

Если «особые условия не будут выполнены, они не смогут использовать «Апостольский Крест», так что нарушив эти условия, можно было не позволить Ориане достичь цели. Поскольку для того, чтобы противостоять этим женщинам, скрывающимся в Академгороде нельзя было просто преследовать Ориану, сейчас они могли только вести поиски в этом направлении.

Тем не менее…

— …Долго же они.

Камидзё не мог не пробормотать это.

Должно быть, с момента их расставания с Орианой прошло уже несколько часов. Хотя Камидзё ничего не мог сделать, он беспокоился о том, стоит ли ему слоняться без дела. Ситуация, в которой они не знают, как нужно использовать «Апостольский Крест», довольно сильно беспокоила.

И то, что ещё сильнее беспокоило Камидзё…

У него есть самая лучшая козырная карта.

«Индекс…»

Она помнит наизусть 103 000 магических книги, она — живая магическая библиотека. В этом обширном море знания наверняка должна быть информация об «Апостольском Кресте».

Самым простым было бы спросить у неё напрямую. Если речь идёт об Индекс, то будь то «Апостольский Крест» или что-то ещё, если есть хоть какое-то подозрение, что оно связано с магией, она даст ответ за пять секунд. Именно в этом состояла первоначальная причина, по которой «Несессариус» создал должность «Индекса магических книг».

Как только они спросят её, сразу же получат ответ.

Однако, они не могут спросить.

«Внешние силы» за пределами Академгорода?»

За пределами Академгорода есть крупные и мелкие группы магов. Как только они обнаружат, что в Академгороде происходит что-то, связанное с магией, они рванутся сюда.

Но не все они дружественно настроены к Академгороду. Некоторые из них даже хотят проникнуть в Академгород, который в обычных обстоятельствах запрещает им въезд, чтобы заняться подрывной работой.

Большинство из этих групп находятся за пределами Академгорода, используя заклинания «поисковой магии». И большая часть их поисков сосредоточена вокруг Индекс, поскольку в прошлом она была замешана в довольно много магических происшествий. Поэтому, если что-то случится, она будет под наибольшим подозрением.

Поэтому…

«Если мы позволим Индекс оказаться в эпицентре событий, поисковая магия сможет засечь магию Орианы. Поэтому мы не можем позволить Индекс влезть в это дело, мы даже не можем позволить, чтобы она оказалась поблизости. Опасность возникнет в тот самый момент, когда она осознает, что что-то не так». У Индекс были обширные познания в магии. Так что она никак не сможет пропустить любое проявление магии. И с её-то характером как только она получит малейший намёк, она немедленно вмешается в ситуацию, даже если Камидзё скажет ей не делать этого.

— Ну в самом деле, ключ прямо передо мной, и мне действительно хочется спросить. Но если я задам вопрос, мы обречены. Чёрт, передо мной дилемма.

Пробормотав это, Камидзё не мог не вздохнуть.

— Что ты имеешь в виду под дилеммой?

Услышав раздавшийся сзади голос, Камидзё вздрогнул от неожиданности. Он осторожно оглянулся, и увидел девушку с длинными чёрными волосами, которая неизвестно как долго сидела на скамейке. Эта девушка в спортивной форме была Айса Химегами. Под предписанной правилами формой из рубашки с короткими рукавами и шортов, на шее у неё должен был висеть серебряный крест. Прямо сейчас, под чёрными волосами, скрывающими её тело от шеи до ключиц. Это украшение свисает с её шеи под рубашкой.

— Хи… Химегами? Почему ты здесь…?

— Возникла проблема, поэтому я искала тебя здесь.

Что происходит? Камидзё наклонил голову. У Айсы Химегами эмоции слабо отражаются на лице, поэтому обычно сложно сказать, сердится она или грустит. Однако, когда она говорит: «Я голодная», ей можно верить и никто не усомнится в ней, когда она говорит: «Я хочу завести кота».

Поэтому Камидзё честно спросил:

— Что на этот раз за проблема?

— Нх, у Комоэ-сенсей есть небольшая проблема. Она выглядит довольно рассерженной.

— ???

Услышав это, Камидзё решил для начала последовать за Химегами. Она схватила его за запястье и потащила за собой со словами: «Сюда, сюда».

Камидзё увидел, что они держат друг друга за руки. Увидев, что Камидзё уставился на сцепленные вместе руки, Химегами слегка нахмурилась:

— Что-то не так?

— О, нет, ничего. Химегами, похоже, совсем не возражает.

— .

В этот момент Химегами внезапно отпустила его. Она по-прежнему выглядела стоически, но похоже, немного покраснела. Она прижала руку, которой только что держала за руку Камидзё, к своей груди и накрыла её другой рукой. Хотя на самом деле трудно было сказать, похоже было, что её это беспокоит.

Айса Химегами привела его в довольно большой парк.

Может быть из-за того, что обеденный перерыв закончился, вокруг было немного народу. Главным событием сегодняшнего дня был Дайхасейсай, поэтому участники соревнований и зрители направились на переполненные стадионы. По улицам двигалось столько людей, и они в основном либо шли с одного стадиона на другой, либо покупали сувениры. В особенности туристы из соседних областей, которые купили входные билеты чтобы посмотреть на достопримечательности Академгорода, были полностью заняты посещением соревнований, и времени на то, чтобы прохлаждаться у них не было.

В этом безлюдном парке была скамейка.

Возле скамейки была довольно сильно рассерженная Комоэ-сенсей в наряде чирлидера. Она страстно говорила об этикете курильщика и курении несовершеннолетних.

Напротив неё сидел маг Стейл Магнус, который воспринимал эти слова как назойливый шум. На его лице не было разочарованного выражения, вызванного тем, что его отчитывают, напротив, он улыбался, отчего казался немного усталым и озабоченным.

Комоэ-сенсей пыталась конфисковать пачку сигарет, которая была в руках Стейла, но он перебрасывал её как мячик, и Комоэ-сенсей не могла её поймать. Со стороны, то, как она прыгала и промахивалось, напоминало прыжки собаки за пластиковым мячиком.

— Вот они, вот они. Человек, который спас меня в прошлый раз, спорит с Комоэ-сенсей. Я не знаю, что делать.

Химегами посмотрела на сцену перед собой, по-видимому, находя её неловкой. Для неё, хотя Комоэ-сенсей и была её спасительницей, но сперва Стейл Магнус тоже стал её спасителем в происшествии с частной школой Мисава, когда алхимик очень активно действовал в тени. Вероятно, она не хотела, чтобы они ссорились. Но, увидев этого священника, от которого шёл запах парфюмерии, Камидзё выразил взглядом раздражение и отвращение, которое чувствовал.

— Послушай… Химегами, не нужно их останавливать. Этому парню следует позволить Комоэ-сенсей как следует отругать его для его же собственного блага.

Услышав слова Камидзё, Химегами с озабоченным видом сказала:

— Но этот курильщик смотрит на нас. Он выглядит обеспокоенным.

— Этот парень сейчас счастлив, потому что на нём повисла маленькая девочка, всё будет нормально даже если мы их не будем вмешиваться.

— Но у Комоэ-сенсей всё лицо покраснело, похоже, она настолько разозлилась, что устала.

— Эта учительница ещё счастливее от того, что встретила трудного подростка; не о чем волноваться.

Увидев рядом трясущего головой Камидзё, Комоэ-сенсей не перестала пытаться ухватить руку, державшую в воздухе пачку сигарет.

— А, Камидзё!!! Чего ты тут стоишь, давай помоги учительнице!!! Этот ребёнок ужасающе много курит! Послушай, можешь помочь, забрать эту пачку сигарет и отдать мне?!

Камидзё больше ничего не мог сделать, кроме как подойти к Комоэ-сенсей и Стейлу.

Сначала Камидзё посмотрел на Комоэ-сенсей, затем повернулся к сидевшему на скамейке Стейлу.

— … Как мило, всё ещё есть люди, которые готовы злиться на тебя.

— Я бы согласился с тобой по этому поводу, Тома Камидзё, но я сейчас немного занят. Она в самом деле шумная.

Так сказал Стейл.

Он высоко подбросил пачку сигарет, и в то же время, словно поправляя галстук, показал на телефонный ремешок, торчавший из нагрудного кармана. Этот безвкусный огонёк в виде скелета вспыхивал, указывая на входящий звонок. Он дал Камидзё увидеть это, снова естественным движением поймал сигаретную пачку и продолжил играть ею, как мячиком с Комоэ-сенсей.

Этот звонок, звонят … должно быть из Англиканской церкви. Это связано с информацией об «Апостольском Кресте», и определённо он не может позволить, чтобы Комоэ-сенсей это услышала.

— А! Ты бросил её в другую сторону!

При этих словах Комоэ-сенсей задумавшийся Камидзё заметил краем глаза, что-то летящее. Отчаянным движением он схватил это, и, приглядевшись, убедился, что похоже, это пачка сигарет марки, которую часто можно видеть в кинофильмах.

Стейл проигнорировал слова Комоэ-сенсей, сделав жест указательным и средним пальцем и приложив их к губам. «Только не говори мне, что это отвратительный поцелуй?!» Камидзё насторожился, прежде чем осознал, что этот жест означает желание курить.

Поняв это, Камидзё, протянул Химегами руку с сигаретной пачкой и спросил:

— Химегами, огоньку не найдётся?

— Э?

В отличие от Химегами, до которой доходило немного медленно, Комоэ-сенсей обернулась с той ещё скоростью.

— Камидзё! Что за бессмысленный бойцовский дух ты пытаешься использовать! Химегами, ты должна тоже остановить его!!!

Комоэ-сенсей приближалась очень быстрым шагом. Увидев это, Стейл вытащил телефон из нагрудного кармана, приложил к уху, нажал кнопку приёма и ушёл.

«Здорово, если это будет информация об «Апостольском Кресте». Если нет, то Комоэ-сенсей отчитает меня зря. Я вовсе не хочу курить, так как же я объясню это недоразумение?!»

Увидев, что Комоэ-сенсей чуть не плачет от ярости, Камидзё испугался. В этот момент зазвонил и его телефон. Кто ещё звонит? Камидзё наклонил голову, засунув руку в карман шорт.

— Камидзё! Отключи свой телефон, когда учительница с тобой разговаривает!!!

— Уа!!!

От натиска Комоэ-сенсей Камидзё неожиданно повалился назад. Комоэ-сенсей схватила пачку сигарет, которую Камидзё случайно выпустил, и в этот момент Камидзё вытащил из кармана телефон. Он посмотрел на экран; звонок был от Мотохару Цучимикадо.

«Раз этот парень позвонил мне сейчас, это значит, что Ориана начала действовать?... Чёрт, это значит, что я не могу здесь задерживаться, и я не могу позволить, чтобы Комоэ-сенсей услышала, о чём мы говорим».

Оказавшись перед Комоэ-сенсей, кричавшей «КАМИДЗЁ!!!» Камидзё неожиданно прыгнул, чтобы спрятаться за Химегами. Девушка с чёрными волосами покраснела, когда её схватили за плечи сзади, но стоявший за ней Камидзё этого не заметил.

Соображая, как уладить эту ситуацию, Камидзё задумался о стратегии.

— Эй, Химегами, оставляю это на тебя! Я уже сделал то, что ты просила, и прервал ссору Комоэ-сенсей и Стейла, так что в остальном полагаюсь на тебя!!!

С практически отчаянным криком Камидзё скрылся с места действия. Когда Комоэ-сенсей уже собиралась гнаться за ним…

— Уа, Химегами! Что ты делаешь?! С чего это вдруг ты обнимаешь учительницу?!

Другая сторона похоже, выполнила свою часть сделки, помешав Комоэ-сенсей двигаться дальше.

Выбегая из парка, Камидзё поклялся в глубине души, что позже угостит Айсу Химегами окономияки, купленными с какого-нибудь лотка.

Должно быть, дело было важное, потому что всё это время телефон продолжал звонить. Как раз когда Цучимикадо собирался оставить сообщение, Камидзё нажал кнопку приёма.

— О, Ками-ян! Похоже, телефон Стейла занят, не могу с ним связаться. Он с тобой ня?! Если знаешь, где он, можешь помочь мне передать ему сообщение?

— Что?

Камидзё на мгновение задумался.

— … А, похоже, с ним как раз сейчас кто-то созвонился. Ты хочешь сказать ему о чём-то, связанном с Орианой? Она ещё что-то натворила?!

— Нет, ситуация не настолько серьёзна… а, лучше Ками-яну узнать об этом. Я использую уникальный метод для проверки системы безопасности Академгорода, метод, которым пользуются Анти-навык и Правосудие ня. Поскольку машины не могут обращаться с магией, я не ожидал от него слишком многого — но я её нашёл.

Когда Камидзё услышал это, у него волосы стали дыбом.

Цучимикадо продолжил.

— Примерно три минуты назад в пятом районе — я обнаружил её выходящей со станции «Холм Сейбу» в соседнем районе, но потом она пропала. Должно быть, она использует заклинание, которое блокирует визуальную информацию, или же прячется в мёртвой зоне камер слежения. В данный момент я не могу сказать точно.

— Три минуты назад… это довольно сложно.

Отсюда до пятого района около четырёх километров по кратчайшему пути.

Если они направятся на эту станцию, Ориана может воспользоваться этим шансом и сбежать.

— Вовсе не нужно преследовать Ориану. Как только доберётесь до станции, попроси Стейла использовать поисковую магию. Вам нужно только определить точные координаты и уничтожить её, на этом всё закончится.

Метод поиска.

Он вспомнил название: «матрица всеохватывающей реальности».

Первоначально это было заклинание Цучимикадо, но теперь его использует Стейл. Это заклинание, которое может осуществить поиск в радиусе три километра от заклинателя. Условием применения для того, чтобы оно сработало является наличие магического предмета, «духовного орудия», принадлежащего цели поиска. В данный момент у них есть карточка Орианы.

— Если враг продвинется на три километра, то выйдет за пределы зоны поиска. Раз так, нам нужно продвинуться вперёд на четыре километра, чтобы осуществить поиск. Удастся ли нам это?!

— Вот почему тебе надо поторопиться, Ками-ян. Даже если ты воспользуешься автобусом, тебе придётся добраться до того места, где находится Стейл!!!

Разговор прервался.

Если они не смогут найти условия применения и слабости «Апостольского Креста», это может быть их последним шансом. Скорее, в тот момент, когда не смогут их найти они должны будут считать, что игра окончена.

— Чёрт! Стейл!!! — закричал Камидзё.

Он вернулся туда, где могли быть Химегами и Комоэ-сенсей — в парк. В данный момент Стейл был единственным, кто мог использовать «матрицу всеохватывающей реальности», чтобы отыскать Ориану.

Камидзё торопливо огляделся по сторонам. Хорошей новостью было то, что Ориана могла ещё не обнаружить, что её засекли. Если она сбежит, они могут не успеть вовремя.

Враг шагает в то время, как Камидзё бежит.

Он может лишь положиться на свою скорость, чтобы сократить отставание во времени.

Между строк 4

Сейри Фукиёсе сидела в шезлонге в приёмном покое больницы.

Доктор с лягушачьим лицом сказал, что все положенные процедуры выполнены, так что ей можно гулять по больнице. Медсёстры смеялись, говоря: «Это действительно чудо; невозможно так быстро вылечить человека». Они и правда были сплетницами.

Фукиёсе слезла с койки. Чтобы проверить, в каком она состоянии, она решила прогуляться по больнице.

— … Ух.

Она прижала руку к виску, слегка тряхнув головой.

Добравшись до лифта, она почувствовала головную боль. Это было причиной, по которой её уложили на больничную койку — другими словами, это была не просто обычная проверка, скорее ей приказали остаться в больнице на один день.

Доктор мог вылечить симптомы серьёзного теплового удара, сильную головную боль или отторжение, но от потери энергии она могла оправиться только со временем. Хотя никаких очевидных ранений или симптомов не было, тело Фукиёсе ещё не выздоровело.

Она посмотрела на маленькую кнопку в своей руке.

Это была механическая коробочка размером со спичечный коробок. Похоже, это был портативный звонок для вызова медсестры. Поскольку в больнице нельзя пользоваться электроникой, это могла быть модифицированная версия продаваемого оптом тревожного сигнала. Одно то, что при ней была такая штука говорило о том, что её тело ещё не пришло в норму.

Сейри Фукиёсе оглянулась по сторонам.

Это было место, по совместительству используемое как зона для курения. Это была площадка возле лифта, не огороженная стенами. На полу у входа была канавка, и поток воздуха из кондиционера образовывал воздушную завесу. В этой прямоугольной зоне была даже небольшая прямоугольная скамейка, посредине которой стояла круглая пепельница.

Она не обращала внимание на оборудование для курения, и просто смотрела в угол, пока у неё мутилось в голове.

Вот ряд из четырёх торговых автоматов с напитками.

— … Может быть, мне нужно выпить что-то, чтобы восстановить силы?

В её словах не слышалось командной нотки, как обычно. В тот момент, когда она встала с шезлонга, она почувствовала слабую боль, пробежавшую по виску справа налево. Она не сможет принять участие в вечерних соревнованиях.

Нахмурившись, Фукиёсе медленно двинулась к торговым автоматам. Она прижала свой телефон, которым можно было пользоваться для оплаты, к электронному считывателю, и загорелся огонёк, указывавший, что можно нажимать кнопки для выбора товара.

— Так, посмотрим, самый идеальный должен содержать… глюкозу, аминокислоты, минералы и … а… АПЧХИ!!!

Размышляя, она неожиданно чихнула.

Тряхнув головой, она ударилась лбом о кнопку торгового автомата. Клац. Клац. Выкатился напиток, который Фукиёсе не собиралась покупать.

Превозмогая головную боль, Фукиёсе посмотрела, что ей досталось. Это был странный напиток, с надписью «газированное сгущенное молоко».

— … Это уж слишком нездоровый напиток.

Она не могла не сказать это вслух, держа напиток в руке, но просто взять и выбросить его она тоже не могла. Сейри Фукиёсе не знала, что ей делать, и могла только вернуться туда, откуда пришла, а затем в свою палату.

Безжизненный коридор, по которому она только что прошла, выглядел как Шёлковый путь в пустыне.

Даже в этом помещении она уже была в таком состоянии, и трудно было представить, что бы она чувствовала, если бы ей пришлось бежать под этим палящим, жестоким и невыносимым солнцем.

«В самом деле, когда… я смогу…»

Фукиёсе потянулась и вздохнула.

«… Смогу ли я вернуться к своей работе? Просто не знаю, в какие проблемы влезет этот парень, если меня не будет рядом».

Назад к Иллюстрациям

Вернуться на Главную

Вперёд к Главе 6