Mahouka Koukou no Rettousei ~Russian Version~:Volume 3 Chapter 3
Глава 3
Одним из преимуществ обучения в школе было способствование созданию межличностных отношений.
Непосредственная близость и родственные отношения дают сильный импульс для развития дружбы и, независимо являются ли они официальными или не официальными, служат, чтобы различить и классифицировать группы внутри групп.
Что до применения этих слов на практике...
– Утро, Шиба. Я уже слышал об этом, хорошо сделано.
– Утро, Шиба-кун, хорошая работа.
– Доброе утро, Шиба-кун, я болела за тебя.
– Эй, ты это сделал, Шиба.
...Даже ученики, которые обычно не были ему близки, по своей воле приветствовали его и говорили ободряющие слова.
В понедельник, едва зайдя в класс, Тацуя получил от одноклассников слова поддержки.
Причина их поведения была проста – Тацуя был выбран одним из представителей на Турнир Девяти Школ.
– Слухи разносятся быстро.
– Верно. Решение было принято только на прошлой неделе, даже официального уведомления ещё не было.
– Хех, так откуда же все получили новости?
Лео, Мизуки, и Эрика не притворились невежественными, так что виновники, видимо, не они.
Но не похоже, что люди, ответственные за распространение слухов, распространяли их по чьей-то указке.
На встрече присутствовали лишь старшеклассники, так что, скорее всего, они услышали новости от руководителей своих клубов.
– Кстати, участников ведь объявят сегодня?
Эрика наклонила голову и задала вопрос, на который Тацуя серьезно кивнул.
Включая команду техников, официальный список участников Турнира Девяти Школ окончательно был утвержден лишь в прошлую пятницу.
По первоначальному графику список должен был быть утвержден ещё две недели назад, так что они, очевидно, были на несколько шагов позади.
То, что участники были уже выбраны, возможно, было благом, так как все используемые на Турнире CAD-ы и форма, чья подготовка обычно занимает длительное время, были уже собраны. Осталось лишь одно узкое место – из-за того, что вопрос техников был решен не вовремя, ещё не были проведены работы по техническому обслуживанию и тестированию.
Миюки тоже была участницей, но в связи с постоянным потоком подготовительных работ была совершенно недоступна. Для неё Тацуя был готов пожертвовать чем угодно, но по-прежнему не мог развеять миф, что его протолкнули быстро и ловко.
– Полагаю, пятый урок будет изменен на собрание, – сказала Мизуки, посмотрев на экран терминала, который был установлен на столе перед ними. На нем отображалось сегодняшнее расписание занятий.
У всех классов было одно и то же расписание – три урока до обеда, и два после.
Однако помимо лабораторий, практических занятий, и уроков физической подготовки, стандартизированные уроки (уроки, на которых задания были установлены последовательностью целей) продвигались по собственному темпу ученика. Современные школы позволили персонализировать обучение – на уроках вся нужная информация отображалась на экране терминала, что позволило не сильно ограничивать время начала и окончания урока.
В современных школах, чем выше уровень обучения, тем меньше внимания уделяется разделению времени для урока и времени для перерыва. Тот факт, что школа изменила весь пятый урок на собрание, чтобы правильно провести представителей, ясно свидетельствовал, что школа высоко ценила Турнир.
– Тацуя-кун, ты ведь тоже будешь на сцене во время церемонии?
– Хм, наверное... – с запинкой ответил Тацуя Мизуки, видимо это был спорный вопрос, который его беспокоил.
– И Тацуя единственный новичок, да?
Как и сказал Лео, только один новичок был принят в команду техников, и это был Тацуя.
Опыт обслуживания CAD-ов был совершенно необходим, поэтому естественно, что лишь старшеклассники должны были быть выбраны в команду техников, за исключением того, что навыки Тацуи сильно отличались от остальных.
Конечно, если принять во внимание то, что он – передовой эксперт в разработке программного обеспечения CAD-ов, то он, несомненно, будет сверхквалифицированным для выступления инженером на соревнованиях старших школ.
Но ни его одногодки, ни старшеклассники, никто не знал этих деталей.
Знала лишь его сестра Миюки.
– Этот первый поток выглядит ~слишком~ огорченным.
Ученики первого потока всё ещё страдали от результатов экзаменов, а выбор Тацуи подлил ещё больше масла в огонь. Что было совершенно очевидно, даже без замечания Эрики.
– Просто все участники – ученики первого потока... – высказал своё мнение Тацуя.
Все участники Дивизиона Новичков были из первого потока, а Тацуя был лишь вспомогательным членом, поэтому на первый взгляд никто не должен был возражать.
Но были ещё и ученики первого потока, которые стремились стать ремесленниками магии. Вот для них этого ну никак не могло быть достаточно, чтобы утешиться.
Тацуя был в редкостном завистливом положении.
Но у него не было способности завидовать другим.
Его жизненный опыт не был столь богат, чтобы увидеть все тонкости.
– Они ничего не могут с этим поделать. Ревность сама по себе недостаточно хорошая причина.
Поэтому когда он услышал резкие слова Мизуки, Тацуя не мог найти, что ответить.
– Расслабься, на этот раз в тебя никто не собирается бросать камни или магию.
На чрезмерно крайний метод его утешения Эрикой, Тацуя мог лишь криво улыбнуться.
После четвертого урока Тацуя сообщил о своем прибытии за кулисы, где Миюки, которая прибыла незадолго до него, передала ему тонкую куртку.
– Что это?
Во всех отношениях это была обычная куртка, но Тацуя хотел в этом убедиться.
– Это форма команды техников. Пожалуйста, надень её на церемонию вместо обычной формы, – ответила Маюми на его вопрос.
Ожидаемый ответ.
На ней самой была спортивная куртка в западном стиле.
Наверное, это форма участников.
Миюки, которая до сих пор была в своей школьной форме, улыбнулась и протянула куртку, держа её обеими руками.
На мгновение в голове мелькнула мысль не послушаться, но Тацуя знал – сопротивление бесполезно.
Тацуя просто снял пиджак школьной формы, и повесил его на подготовленную заранее вешалку.
Затем слегка согнул колени и позволил Миюки помочь ему надеть куртку.
Став позади него, Миюки накинула куртку на плечи брата, затем обошла его и поправила воротник и рукава. После этого сделала шаг назад, чтобы взглянуть на фигуру брата, и широко, удовлетворенно улыбнулась.
Тацуя в значительной степени знал, почему у сестры такое фантастическое настроение.
Скорее всего, она была счастлива из-за того, что на левой стороне груди куртки была вышита школьная эмблема.
Эмблема была стилизована цветком с восемью лепестками.
На форме Миюки была такая же эмблема, на том же месте.
Это была эмблема первой старшей школы.
Не замена чего-либо, а символ первого потока учеников.
– Онии-сама, это тебе идеально подходит...
Форма Турнира во многом походила на обычную, что было вполне естественно, ведь она предназначалась лишь для идентификации школы участников.
Однако, в глазах Миюки, Тацуя был восстановлен на своем законном месте.
Если честно, Тацую это не волновало, но не волновало именно потому, что он не хотел портить настроение. Оставалось ещё некоторое время до начала церемонии, поэтому, одев форму команды техников, Тацуе пришлось немного подождать.
Внешний вид Тацуи, подчеркнутый формой, полностью заворожил Миюки. Она продолжала стоять на месте, не надевая свою форму. Тацуя посмотрел вокруг, но не нашел и следа её западной спортивной куртки. Даже с обильным количеством оставшегося времени, Тацуя чувствовал, что она должна готовиться как можно скорее.
– Ты не должна переодеться?
– Я выступаю помощницей проведения церемонии.
Услышав вопрос Тацуи, Миюки быстро убрала завороженное выражение лица, и ответила своей обычной улыбкой.
Другими словами, Миюки впервые не будет стоять вместе с представителями команды, а будет помощником... По крайней мере, так Тацуя понял её слова.
– Тогда это большая ответственность.
– Пожалуйста, не напоминай мне...
Она никоим образом не будет избегать такого незначительного долга, но Тацуя уловил её слабый тон и нерешительный взгляд, из-за чего нежно улыбнулся и положил руку на голову сестры.
Окружающие направили на них холодные взгляды.
Члены команды, ответственные за организацию так называемой церемонии провожания, начали церемонию вовремя и всё пошло по плану.
Тацуя стоял на сцене, но никто не собирался бросать в него камни или магию, это было очевидно.
Тем не менее, для него это было незнакомое место.
Участники и инженеры были построены в две линии. Среди команды техников лишь Тацуя был учеником первого года. Все остальные были старшеклассниками, естественно он ощущал себя лишним.
Благодаря действиям во время встречи по выбору окончательного списка участников, Тацуи был, по крайней мере, на сцене избавлен от прямо враждебных или презрительных взглядов.
Впрочем, взгляды дружескими не были тоже. Благосклонную оценку не следует приравнивать к благосклонному мнению.
Независимо от того, как они смотрели на него, его одобрение в состав команды было беспрецедентно высоким.
В довершении всего, Тацуя был одет в куртку, на которой была вышита эмблема с восемью лепестками.
Несомненно, кто-то должен был заметить агрессию, которая неизбежно вела к дальнейшему ухудшению ситуации, но он с ней ничего не мог поделать. Под сверкающими огнями Тацуя спокойно об этом размышлял, как если бы вообще не имел к этому никакого отношения.
В это время на сцене объявляли имя каждого участника.
Руководителем церемонии была Маюми.
Услышав своё имя, каждый участник получал специальную медаль, содержащую скрытый идентификационный кристалл, необходимый для входа в зону соревнований на Турнире.
Чтобы улучшить представление команды, Миюки отвечала за вручение медалей каждому человеку.
Участников было 40 (без учета Миюки и Маюми их было 38), так что это был очень трудоемкий процесс, но скорее всего благодаря своему отличному воспитанию, Миюки поддерживала милую улыбку, и прикрепляла медали к каждому человеку.
В такой близости, что они могли чувствовать её дыхание, ни один ученик не мог устоять перед улыбкой Миюки, они отчаянно пытались не краснеть и не дрожать.
Если бы было лишь это, то эта сцена, несомненно, вызвала бы гнев всех учениц, но даже ученицы, получающие медали, краснели или чувствовали себя неуверенно. Так что никто в зале (особенно старшеклассники) не был раздражен, и вместо этого все улыбались в знак согласия.
Медали предназначались не только участникам, но и вспомогательной команде.
После того, как была представлена команда тактиков, наконец, настала очередь команды техников.
– Знаешь, мне как-то нервозно.
Кто-то возле Тацуи внезапно заговорил к нему, вынудив его слегка повернуть голову.
Ученик, который стоял возле него, тоже слегка повернул голову и поймал взгляд Тацуи.
Взгляд Тацуи был немного выше.
Если он правильно вспомнил, это был ученик второго года по имени Исори Кэй. Конечно, он был учеником первого потока (в любом случае на сцене из второго потока был лишь Тацуя).
– Да уж.
Он был один из немногих учеников, которые дружественно относились к Тацуе.
Красивый юноша с мягким характером и, если поменяет штаны на юбку, с его стройной фигурой ему идеально подойдет описание «высокая ученица». Однако он был на первом месте в теории магии среди всего второго года, и одним из ведущих волшебников с практическими навыками.
Пересмотрев его «красоту» с близкого расстояния, Тацуя убедился, что не следует судить книгу по обложке.
Они по-прежнему находились на сцене, поэтому разговор был окончен.
Однако даже для такого медленного человека, как Тацуя, того, что он сумел найти проблеск света дружелюбия в мрачном океане негатива, было достаточно, чтобы уменьшить нарастающие в сердце мрачные мысли.
Когда он почувствовал, что депрессивное настроение уменьшилось, у него осталась избыточная энергия для обследования аудитории.
Так как в зале не было назначенных мест, ученики естественным образом разделились на две части: ученики первого потока спереди, и второго потока сзади.
Однако нескольким посторонним удалось проникнуть в передние ряды.
Они, вероятно, обнаружили взгляд Тацуи.
Эрика энергично помахала рукой из своего места в третьем ряду спереди, который был достаточно близко, чтобы называться передним рядом.
Это потрясло Тацую.
Присмотревшись, он увидел, что Мизуки сидит возле неё, Лео от неё по другую сторону и Микихико сидит сбоку от Лео. Даже лица за ними были очень знакомыми.
В полнейшем нарушении негласных правил, с неодобрительными взглядами, направленными на них от окружающих учеников первого потока, класс Е первого года взял штурмом передние сидения и объявил эту секцию своей.
Когда Тацуя думал об их отважных действиях, Миюки, с небольшой кареткой впереди, подошла к нему.
На сцене было 40 участников, 4 тактических советника и 8 техников, но если исключить руководителя церемонии и ассистента, наберется в общей сложности 50 человек. Сорок девять из них уже получили свои медали.
Последняя, но не менее важная, наконец, настала очередь 50-го человека.
Другими словами, следующим был Тацуя.
Маюми громко объявила его имя.
Или Тацуя слишком много думал, или она действительно сделала особый акцент на его имени?
Для подтверждения Тацуя сделал шаг вперед.
Миюки показала блестящую, трогательную улыбку (достаточную, чтобы Тацуя начал беспокоиться за психическое состояние сестры) и стала перед ним.
Миюки прикрепила медаль на куртку Тацуи.
В это же время раздались громкие аплодисменты.
Не было никакой необходимости в визуальном подтверждении.
Вслед за Эрикой и Лео начали аплодировать остальные одноклассники.
Для Маюми и Миюки, которые были ответственны за проведение церемонии, это был незапланированный шум.
Но как только ученики первого потока на первом году обучения собрались замять аплодисменты...
Маюми и Миюки взяли инициативу, и сами начали хлопать со сцены.
После представления последнего члена команды, все на сцене начали аплодировать.
Аплодисменты всей команды идеально совпали, и распространились на весь зал.
После великолепного завершения церемонии, вся школа полностью сосредоточилась на подготовке к Турниру.
Так как соревнования, в которых они будут участвовать, уже были определены, Миюки проводила каждый день в тренировках с Шизукой и Хонокой, вплоть до последней секунды перед закрытием школы.
Тацуя должен был проводить обслуживание CAD-ов и в то же время помогал Миюки с её задачами, поэтому он тоже был занят до конца дня.
Эрика и Лео присоединились к атлетическому клубу, так что они тоже были втянуты, чтобы помочь справиться с мириадами незаконченных задач.
Из них лишь Мизуки была в литературном клубе, поэтому эту неделю она обычно ждала, пока все остальные закончат.
Из-за церемонии на прошлой неделе она очень тревожилась.
Хотя в зале и не было никаких назначенных мест, всё равно требовалось много мужества, чтобы пойти против негласного правила.
Она не смогла бы это сделать в одиночку, если бы не Эрика, ни один из одноклассников не сделал бы решающий шаг.
Мизуки признавала свою замкнутость и зажатость, поэтому была вдвойне впечатлена и завидовала своей подруге.
«Но зачем Эрика так старается?..»
Эрика силком затащила Мизуки к участию.
Конечно, Мизуки тоже хотела поддержать Тацую, но если поразмыслить, была бы более чем довольна, просто аплодируя издали.
Эрика была склонна к безрассудным поступкам, из-за этого её скрытый мотив также мог быть насмешкой над первым потоком.
В тоже время, Эрика обладала непостоянным характером, из-за которого она, как правило, не слишком много думала о своих поступках.
В глазах Мизуки, она была тем, кто любит действия, но редко становится причиной беспокойств. Мизуки ещё могла понять, если бы Эрика вовлекла лишь лучших друзей, например саму же Мизуки, но чтобы она была достаточно мотивированной, чтобы вовлечь всех одноклассников... это не было похоже на шутку.
«Значит, Эрике на самом деле нравится Тацуя... Да?..»
Мизуки считала, что Лео был для Эрики наиболее подходящим парнем.
У Эрики также была обширная предыстория с Микихико, который занял третье место по теоретической части экзаменов.
Но Мизуки чувствовала, что Тацуя был для неё чем-то особенным. Его значение было совершенно иным, чем значение остальных.
Почему-то Мизуки отказалась конкретно определить чувства Эрики.
Она прибыла к входу школы меньше пяти минут назад.
Ещё прошло слишком мало времени, чтобы утверждать, что она устала от ожидания.
Однако этого времени было более чем достаточно, чтобы встряхнуть мысли.
В голове Мизуки возникло много мыслей без какого-либо сознательного усилия.
Такая ситуация вполне соответствовала критерию «быть рассеянным».
Таким образом, со своими чувствами, не сосредоточенными на какой-либо одной точке, она расширила ощущения наружу и обнаружила странные волны.
Мизуки размышляла ровно одну секунду.
Затем решилась снять очки.
Мгновенно нахлынула волна множества разливающихся цветов.
Зрение заполнилось разноцветными огоньками из мириад оттенков.
Глаза временно пронзила боль, вызванная избыточным возбуждением.
Сняв очки, Мизуки будто сделала шаг с полной темноты на яркие солнечные лучи.
Вещи, которых она обычно избегает, внезапно стали видимыми.
Из-за избытка данных появилось бесконтрольное чувство, будто обработка всей этой информации перегрузила зрительные нервы и мозг.
Обычный человек уже давно бы потерял сознание из-за информационного потока, но для неё это был «другой мир», бывший рядом с самого рождения.
Даже люди, внезапно вышедшие на свет, адаптируются за короткий промежуток времени.
Люди с темными зрачками адаптируются к яркому свету ещё быстрее.
Мизуки нужно было лишь моргнуть два-три раза, чтобы глаза привыкли, и имели возможность видеть свет псионов в несколько десятков раз лучше, чем доступно среднему волшебнику, и свет пушионов, который обычный волшебник неспособен даже идентифицировать.
Мизуки осторожно положила очки в фуляр, затем направила взгляд к странным колебаниям, которые заметила ранее.
Она быстро нашла частоты, которые проникли сквозь анти-духовные линзы.
Сигнал пушионов был колеблющимся и регулярным, как дыхание.
Сейчас она могла увидеть даже источник света.
Мизуки направилась к зданию развития практических навыков, от которого исходили волны.
Чем ближе она подходила к знанию, тем сильнее ощущала холод, который просачивался в окружающую среду.
Сейчас была середина лета, и даже если солнце уже частично зашло за соседние холмы, температура была ещё достаточно высокой, чтобы потеть.
Это была иллюзия.
«Нечто» притворяется холодным воздухом, скрывшись в складках летнего теплого воздуха.
Это «нечто», казалось, приказывает вернуться.
Будто угрожает, приказывает не идти дальше.
Однако ноги не остановились.
Логика требовала вернуться, но Мизуки была членом магического общества, и ей было суждено идти бок обок с магией, поэтому инстинкты указывали ей использовать свою пару «глаз», чтобы выяснить, что это.
В здании находились лишь несколько человек, поэтому не было никакого шума или громкого смеха.
Освещение над головой поддерживало уровень яркости, который делал комфортным просмотр даже крошечных букв.
Всё как обычно.
Нет, это была школа магии, и здание развития технических навыков посещало множество людей.
Даже если произошел инцидент, он не мог остаться незамеченным со стороны инструкторов или старшеклассников.
По сравнению с обычными старшими школами, у школ магии нет историй о призраках или городских легенд.
Поскольку не прозвучал сигнал тревоги, значит ситуация, которую обнаружила Мизуки, была результатом магии.
Однако, с другой стороны, истинные духовные проявления не могут быть обнаружены с помощью современной магии.
Сердце охватило зловещее ощущение и вогнало в дрожь, но Мизуки шла вперед, как будто бы её тащили без её ведома.
Ступив на лестницу, Мизуки заметила витавший в воздухе слабый, приятный запах.
Она встречала этот запах на уроке волшебной медицины.
Запах, сочетающий в себе дерево ладана, производит успокаивающий эффект.
Она направилась к медицинским лабораториям.
Неравномерный пушионовый свет, наверное, был вызван магическим экспериментом какого-то ученика.
Убедившись, что это не истинные духовные проявления, Мизуки облегченно вздохнула.
И вот, в её голову прокралось чувство любопытства, которое до этого скрывалось за стеной беспокойства.
Одним из фундаментальных уроков магии, который давали с самого начала практического обучения, было то, что никогда не следует вторгаться без разрешения на место проведения эксперимента другим лицом. Неожиданные гости рискуют случайно задействовать магическую область и могут даже привести к выходу магии из-под контроля и спонтанному взрыву. Школа неоднократно всем напоминала, что когда волшебники (такие же новые ученики как и все) тренируются, без предупреждения натолкнуться на магический эксперимент – очень опасно и глупо.
Однако сейчас Мизуки совершенно забыла об этом предупреждении.
Неправильное чувство осторожности побудило её тайком подтолкнуть немного приоткрытую дверь.
Тщательно избегая любого шума, она заглянула в комнату через приоткрытую дверь.
И в это мгновение...
Мизуки едва смогла подавить крик ужаса.
Хотя нет, не ужаса, а всего лишь удивления.
Внутри медицинской лаборатории всё было синим, в воздухе кружили голубые и темно-синие шары.
Каждый шар был независимым, с собственной «силой» и «сознанием».
Мизуки знала, через «визуальное подтверждение», что все вещи в естественном порядке обладают различной силой, которая не направлена в конкретном направлении, но поддерживает постоянное состояние потока. Ей были хорошо знакомы основанные на «силе» природные явления, которые собрались в плавающие шары. В её «глазах», мириады деталей мира были похожи на поток пушионов, который высвобождает людское сознание.
Однако Мизуки впервые ощутила, что плавающие скопления обладают «сознанием».
«Духи?.. Это то, что все называют духами?» – подумала она.
Мизуки была этим глубоко тронута, достаточно, чтобы оставить все другие мысли.
И человек, который призвал этих духов, был...
– Йошида-кун?.. – полностью отказавшись от любой осторожности, Мизуки тихо пробормотала.
Полностью подсознательное действие.
Но даже если так, для того, чье имя было названо, это не было пустяком.
Особенно из-за того, что он находился в уединенном месте, где никого не должно было быть, и того, что кто-то стал свидетелем его секретной «магии».
– Кто здесь?!
Полностью рефлекторный вопрос.
Из-за того, что его обнаружили, его слова пронизала ярость, в результате чего «сознание» в «сферах» начало реагировать.
– Ой!
Когда сферы понеслись вперед, Мизуки закричала и закрыла глаза.
В тоже время «сильный порыв ветра» подул сбоку от неё, заставив её присесть.
Но это был поток псионов, от которого даже не шелохнулись волосы или одежда.
Порыв охватил сферы и защитил Мизуки, но она закрыла глаза и не могла это подтвердить.
С трепетом дрожа, Мизуки медленно открыла глаза, и увидела, что Микихико с ненавистью смотрит на Тацую, который спокойно и без единой эмоции принял его взгляд.
– ...Микихико, расслабься, я не хочу с тобой драться.
При внезапном появлении Тацуи, Мизуки из своего положения могла лишь смотреть с широко раскрытыми глазами. Тацуя поднял перед ним пустые руки.
Это был универсальный знак, как для волшебников, так и для простых людей, что человек не хочет драться.
Микихико принял полностью изумленное выражение, и в тот же момент его вражда исчезла, будто её никогда и не было.
Это быстро развеяло напряженную атмосферу. Мизуки, наконец, шевельнулась и с удрученным видом поднялась.
– ...Тацуя, мои извинения, я не хотел...
Микихико выглядел как потерянный ребенок.
Мизуки внезапно почувствовала импульс, чтобы успокоить его, но не могла найти подходящих слов.
К счастью, им удалось избежать неловкого периода молчания.
– Я не возражаю, не волнуйся. В конце концов, это ведь Мизуки ошиблась, когда нарушила концентрацию заклинателя во время фазы вызова магии.
– Э? Я? – поспешно обернулась Мизуки. Но увидела лишь направленную к ней озорную улыбку Тацуи. Она быстро поняла, что он на самом деле не ругает её.
– Нет, это не её вина.
Однако Микихико так не считал.
Когда он отклонил слова Тацуи, то говорил довольно быстро.
Вероятно, слова Тацуи были слишком близки к истине, из-за чего он немного запаниковал.
– Это лишь из-за моей собственной неадекватности... Обезуметь лишь из-за того, что тебя назвали по имени... Также я извиняюсь, я забыл нечто очень важное. Спасибо, Тацуя. Я мог случайно ранить Шибату-сан, но благодаря тебе этого удалось избежать.
– Даже без моего вмешательства она была бы в порядке. Только что, это ведь была Магия Духов?
Микихико кивнул на вопрос Тацуи, но при этом почему-то замешкался.
– На основе буддистских духов неба и земли, наша семья называет это «Божественной Магией Земли».
Наверное, Микихико удивился, что Тацуя спросил о его магии, потому что обычно волшебники не спрашивают о магии друг друга.
Магия Духов – древняя магия, которая использует независимые информационные объекты, обычно называемые «духами», для взаимодействия с другими информационными объектами. На уроках магии эту магию часто называют «Магией Духов», но духов также сокращают до ДС (Духовных Существ), но пользователи обычно называют их «духами».
– У меня нет способности идентифицировать духов, но я знаю, что это ты контролировал обряд. К тому же, Мизуке сумела обойти рассеивающее поле, так что ей было бы довольно трудно тебя не удивить.
– Как ты узнал про поле... Ах да, верно, ты тоже изучал древнюю магию, поэтому ты бы знал, эффективен обряд или нет... Похоже ты действительно чёр... Нет, ты превзошел пределы моих знаний.
– Ты можешь пойти дальше и сказать «чёрт знает что», – в шутливом тоне сказал Тацуя, на что Микихико ответил усмешкой. Напряженные уголки его рта расслабились.
– Но... неважно, как сильно ты не хочешь, чтобы другие тебя видели, по-моему, создание поля в школьных лабораториях тоже подпадает под «чёрт знает что».
– И то правда.
Их общий смех окончательно стер предыдущую напряженную атмосферу.
– Только что ты использовал магию призыва на природных духах? Я впервые с ними сталкиваюсь.
– Уже бесполезно что-то скрывать. Ты прав, Тацуя, я использовал духи воды, чтобы практиковать магию призыва, – Микихико собрал горящее дерево ладана из-за стола и ответил Тацуе.
Мизуки стала рядом с ним и тряпкой вытерла прилипший к столу пепел.
Конечно, Микихико хотел вежливо отказать, но Мизуки по этому поводу оказалась особенно упорна.
– Духи воды... К сожалению, я знаю лишь то, что они – сосредоточие пушионов... Мизуки, что ты видела?
– Э? Я тоже, единственное, что я видела, это сферы синего цвета.
Услышав вопрос Тацуи, Мизуки расплывчато улыбнулась и помахала руками перед собой. Но в руке она по-прежнему держала мокрую тряпку, поэтому небольшая часть мутной воды плеснула в лицо Микихико, но она этого не заметила, потому что вопрос застал её полностью врасплох.
Что касается Микихико... Похоже, он тоже этого не заметил.
Он от удивления широко открыл глаза и его лицо напряглось.
– Цветные?.. Ты можешь видеть различие в цвете?..
– Это, э-э... Да, – дрожащим голосом отвечала Мизуки, она не понимала, почему выражение лица Микихико выглядело столь ужасно (как ей показалось), – Например... синие, голубые, или темно синие... ах! – Мизуки не посмела посмотреть Микихико в глаза, поэтому, отвечая на вопрос, она смотрела не прямо на него. Но издала небольшой крик, заметив небольшие капли воды на его лице. – И-и-извините! Это... Ах, да, носовой платок, носовой платок.
Мизуки открыла школьную сумку, чтобы достать носовой платок, и вытереть лицо Микихико.
Однако Микихико грубо схватил её протянутую руку.
И потащил перепугавшуюся Мизуки прямо к себе.
Микихико поддержал равновесие Мизуки и взглянул ей в глаза с такого близкого расстояния, что казалось, он вот-вот поцелует её.
– Ах... Это...
Мизуки была смущена и возмущена, говорила бессвязно, но казалось, что Микихико этого не замечал.
Он продолжал смотреть, ни разу не моргнув, тогда как паникующая Мизуки не решалась даже отвернуться.
Без всякого предупреждения, они продолжали смотреть друг на друга.
– ...Если это согласованная сцена, я должен буду проститься, иначе это может стать небольшой проблемой.
– Вах!
– Ах!
Двое застыли, словно забыли, как дышать, но благодаря услышанному безобидному голосу Тацуи, быстро отскочили друг от друга.
– Прошу прощения.
– Пожалуйста... Не говори так... это я должна извиниться.
Действительно, загадка.
Совершенно очевидно, почему Микихико просит прощения (он был на грани сексуальных домогательств, и он не должен жаловаться, даже получив пощечину) но почему Мизуки тоже извинилась?
Скорее всего, из-за паники. Тацуя также считал, что атмосфера ставит его в неловкое положение.
– ...Миюки, Эрика и Лео уже пришли, так что если ты хочешь остаться, мы можем выйти первыми.
– Э? Тацуя-кун, так вот почему ты искал меня... Подожди, ах!
Мизуки потребовалось полсекунды, чтобы обдумать сказанное Тацуей (больше похоже, что ей потребовалось полсекунды чтобы понять), затем она вскрикнула от шока и вновь затихла. Нет, вероятно, она хотела что-то сказать, но застывший рот был не в состоянии даже слово произнести. Похоже, что шок вызвал блокировку в речевой области мозга.
«В любом случае, запинка должна быть временной», – подумал Тацуя, будто смотря на всё со стороны, но, увы, его выражение было далеким от его обычного «бесстрастного лица», когда он посмотрел на Микихико.
– Эй, Микихико, что это всё было? – Тацуя начал с большим интересом анализировать поразительные действия Микихико.
– Извини, я был просто очень изумлен... – Микихико вздохнул с облегчением на изменение темы разговора, и быстро этим воспользовался, чтобы ответить на вопрос Тацуи.
– Подожди, нет нужды извиняться передо мной. Так почему ты был так удивлен?
– Что ж... – услышав слова Тацуи, Микихико ещё раз поклонился Мизуке, – мне ужасно жаль. Просто я никогда не думал, что кто-то может увидеть различие в цвете между духами... При мысли, что ты могла обладать хрустальными глазами, я просто не мог усидеть на месте, и потерял контроль над собой... Я знаю, это звучит как оправдание, но я совершенно не планировал ничего низкого... Я действительно всего лишь хотел убедиться, что твои глаза действительно такие.
Серьезные извинения Микихико дали желаемый эффект – Мизуки вернулась в нормальное состояние.
Как он и сказал, это было лишь оправдание.
Вина была полностью на Микихико и его безудержном любопытстве, и не имела ничего общего с Мизуки.
Тем не менее, на отчаянные объяснения Микихико, она ответила теплым и нежным взглядом, показав, что уже простила его.
– Йошида-кун, всё в порядке, я просто была удивлена, вот и все, – сказав это, Мизуки показала милую и расслабляющую улыбку, и быстро добавила: «Но это было ужасно смущающим, так что, пожалуйста, не делай так снова».
Его лицо полностью покраснело, Микихико энергично кивнул.
Похоже, что предыдущие попытки сексуальных домогательств были мирно урегулированы, будто никогда и не было сатирических замечаний Тацуи, впрочем, Тацуя и так не хотел на этом слишком долго останавливаться.
– Кстати, Микихико, почему ты так удивился? – видя, что Микихико и Мизуки пришли в норму, Тацуя вернулся к ранее заданному вопросу. – Судя по тому, что ты сказал, неужели способности идентифицировать цвета духов чрезвычайно редки?
Тацуя обладал способностью расшифровать информационное тело псионов, но во время анализа он не видит изображение самого информационного тела, поэтому не знает, идентификация цвета редка, или нет. Нет, способность идентифицировать информационное поле пушионов чрезвычайно редкая, но Тацуя не понимал почему «идентификация цвета» имела особое значение.
Когда Тацуя задал вопрос, Мизуки посмотрела на Микихико с тем же взглядом. Похоже, она тоже хотела знать на него ответ.
– И что ты имел в виду под хрустальными глазами? Если не сложно, мог бы нам объяснить?
Глаза Мизуки четко показали, что она тоже хочет знать.
– ...Ну, это не такая уж секретная информация.
Прежде, чем ответить, Микихико сделал небольшую паузу, тем самым дав понять, что объяснить это будет непросто. Тацуя обнаружил, что Микихико иногда делает неосознанные оплошности... граничащие с порывом саморазрушения.
– Духи имеют цвет, и мы, как волшебники призыва, часто полагаемся на этот цвет для идентификации различных видов духов.
Тем не менее, Микихико, начав объяснять нюансы призыва, выглядел очень искренним, и не показывал безответственности.
– Однако это не значит, что мы можем реально видеть их цвет.
Это поставило Мизуки в тупик.
Тацуя тоже не понял, но не спросил, а просто показал глазами, чтобы Микихико продолжил.
– В действительности духи не обладают установленными цветами. Цвета, которые «видит» волшебник меняются в зависимости от того, к какой системе или стилю он принадлежит. Возьмем для примера мой стиль, духи воды – синего цвета. Но в Европе, по региональной классификации, духи воды – фиолетовые. На материке, по доминирующему мнению, они имеют темно-синий цвет, почти черный. И не потому, что колебания духов различаются в зависимости от местоположения или магии. А потому, что волшебники используют разные методы идентификации, следовательно, они «видят» разные цвета.
– Другими словами, они идентифицируют их не взглядом, а магией, опознающей колебания?
– Верно. Чтобы лучше определять духов, мы используем цвета для классификации их колебаний. Можно сказать, что мы немного приукрашиваем духов. Таким образом, у каждого из нас есть метод определения их цветов. В моем стиле духи воды синие, духи огня красные, духи земли желтые, и духи ветра зеленые. Нет разницы в оттенке или яркости. Мы все применяем тот же цвет в нашем сознании, так что нет никакого расхождения в оттенке. Следовательно, все духи воды – чисто синего цвета. Придерживаясь этой идентификационной системы, невозможно увидеть светло-синих или темно-синих духов воды.
– ...Но Мизуки видела их.
– Она, вероятно, чувствует различие в оттенках, соответствующих силе и природе водных духов и «действительно» видит их цвета. Мой стиль называет этот тип глаз «хрустальными глазами». Этот термин также используется другими стилями по разным причинам, но мой стиль так называет эти глаза потому, что они могут видеть «бога». По слухам, те, кто могут видеть цвета духов, также способны видеть духовный источник и их скопления, а также «божественных духов» естественного порядка, и ключ для доступа к этим системам. Для нас, люди с хрустальными глазами являются теми, кто может подключиться к божественной системе духов.
– Другими словами, Мизуки – человек, которого вы, ребята, ищите?
– Да... Но нет причин для беспокойств. Сейчас я не имею достаточно силы для противостояния «богу». Если это был бы я год назад, я бы самонадеянно захватил её для себя, текущий я не имеет ни желания, ни храбрости, чтобы попробовать. Я также не буду раскрывать другим волшебникам, что она имеет столь редкую способность для божественной магии. Даже если это будет мой собственный брат, я никогда не вынесу простого наблюдения за тем, как другие поднимутся на высоту Божественной Магии Земли. Я никому не буду рассказывать о хрустальных глазах Шибаты-сан.
Взгляд Микихико был твердым.
Но в его глубине танцевали частицы безумия.
Что Тацуя прочел как метаморфозу его первоначального чувства собственности.
Это было не «схватить для себя», а «не дать другому сделать это».
Микихико смотрел на Мизуки с этим типом глаз.
– ...Верно, я также буду держать это в тайне.
Лишь на том факте, что никто из них «не желал, чтобы друга просто использовали», Тацуя и Микихико пришли к согласию.
Тацуя согласился кивком головы.
Знак для Микихико.
И также для Мизуки.
Мизуки была удивлена действиями Тацуи, но быстро ответила спокойной улыбкой, не понимая причину, которая за всем этим стоит.
| Глава 2 | Главная Страница | Глава 4 |
