Sayonara piano sonata~Russian Volume 1 - Chapter 12

Воспоминания, обещание, оправдания

Мы были настолько поглощены репетициями, что последующие две недели пронеслись в мгновение ока, и вскоре наступил конец мая. Кожа на кончиках моих пальцев стала грубая, как сухая земля. Струны бас-гитары намного толще, чем у обычной, и мазоли на моих пальцах немного в другом месте, нежеле у Кагуразака-сенпай.

- Теперь ты больше похож на басиста.

Сенпай громко засмеялась, когда кончики наших пальцев соприкоснулись, как в сцене с пришельцем из фильма «Инопланетянин». Однако мозоли немного изменили моё осязание – эффект чувствовался, когда я работал с мелкими деталями, так, что это было немного неудобно.

Все же, прежде чем бросить вызов Мафуйу, я должен применить свое увлечение техникой кое-где еще.

На 4-ый четверг мая, после школы я побежал прямиком во внутренний дворик. Чиаки пыталась любым способом остановить Мафуйу, хотя, даже при самом оптимистичном раскладе, она могла задержать её максимум минут на двадцать. Придётся выиграть эту битву с помощью скорости. Я начал с того, что взломал замок – это заняло у меня меньше минуты. Затем я, как всегда, слегка повернул ручку двери и вошел в кабинет. Претворяя в жизнь отрывок из множества выдуманных мною прежде сценариев, я достал из сумки инструменты и провода, и начал работать над усилителем. Поспешно сняв заднюю панель устройства, над которым работал не раз, я увидел его содержимое во всём великолепии. Перепаять схему не составляет труда - большинство времени ушло, чтобы спрятать теперь уже удлинённый провод.

После того, как всё было готово, я закрыл замок, и только было собрался вернуться в главное здание, как на углу я нечаянно влетел в Мафуйу.

Мы оба просто стояли, не шевелясь. Ни я, ни она не смотрели друг на друга.

С того дня, мы почти не разговаривали. Из-за этого парни в классе жаловались, что их единственный источник информации о принцессе был заблокирован. Но никто из них не знал конкретно почему.

Только я хотел пройти мимо неё, Мафуйу заговорила:

- Ты… уже сдался?

- …Э?

- Бас-гитара. Ты раньше играл на ней, на крыше.

- Я всё ещё играю на ней. Только тренируюсь я на крыше северного здания, потому, что не хочу мешать кое-кому с невероятно хорошим слухом.

- Лжец. Я там тоже искала - тебя не было.

Я, действительно, солгал. В последнее время, я посещал магазин музыкальных инструментов Нагашима для того, чтобы знакомый басист сенпая обучал меня. Не хотелось бы, чтоб она узнала о том, как я лихорадочно тренируюсь, и поэтому соврал.

- …Ты сказала, что искала меня? Что ты имеешь в виду?

- А, это… не обращай внимания, ничего важного. Я просто немного беспокоюсь.

Голос Мафуйу стал ещё более тревожным, и она несколько раз помотала головой.

- Я просто подумала… вспоминаешь ли ты всё ещё о том, что тогда произошло?

От неожиданности я подпрыгнул и обернулся. Казалось, Мафуйу было трудно говорить, и она всё время смотрела на свои пальцы.

- Пожалуйста, забудь об этом. Со мной всё в порядке, тебе не о чем беспокоиться.

"Пожалуйста, забудь об этом." Я слышал это от Мафуйу бесчисленное количество раз.

Я почувствовал, как во мне закипает злость. Наверное, просто прямо скажу ей о своих чувствах.

- Слушай, за что ты принимаешь человеческий мозг? Мозг это тебе не какой-нибудь жесткий диск. Думаешь, достаточно произнести: «удаление памяти», а я типа: «а, вот так?» и всё забуду?

Глаза Мафуйу расширились, и она сделала шаг назад.

- Я ничего не забыл, и на самом деле помню всё очень четко. Ты сказала: «Ты думаешь, что сможешь угнаться за мной, играя на бас-гитаре?». Давай устроим поединок завтра после школы.

- …Что ещё за поеденок?

- Поединок между твоей гитарой и моей бас-гитарой, вот что. Если моя игра продержится наравне с твоей до самого конца по качеству исполнения, то тогда я одержу победу. Если я выиграю, то смогу пользоваться той комнатой. Если проиграю – я больше никогда не приближусь к тебе.

- Ты это… серьёзно?

-Конечно! Но, больше я ничего не сказал, и просто прошёл мимо Мафуйу.

Если честно, я ни чуточки не уверен, что одержу победу. Но Кагуразака-сенпай ведь говорила, что сделает так, чтобы я выиграл – не «я выиграю», а «она позаботится о том, чтобы я одержал победу».

Человек, готовый использовать любые способы, чтобы заполучить то, что хочет – по спине пробежал холодок от осознания, что лишь этих слов из её уст было достаточно, чтобы наполнить меня такой смелостью. Скорей всего, она единственная, на кого я сейчас могу рассчитывать.

- Молодой человек, ты научился довольно ловко пользоваться словами.

Когда я пришёл на крышу, сенпай сказала мне это. Похоже, она наблюдала за нами через забор.

- Я и вправду не могу поверить, что ты был тем прирожденным неудачником три недели назад.

- Не называй меня неудачником! – я отвел взгляд от Кагуразаки. Я не знаю почему, но с того дня я начал смущаться, каждый раз, когда смотрю прямо на неё.

- Если задуматься, то я всё равно ничего не теряю от этого поединка. Изначально я всё равно не мог пользоваться той комнатой, так что если я проиграю – ничего страшного. Это прямо, как наша игра в «камень-ножницы-бумага» в тот раз.

Причиной такого рода странного мышления, отчасти являлась самоирония. Но сенпай села рядом со мной, обнимая бас-гитару, и по её лицу пробежала довольная улыбка.

- Значит, ты всё еще помнишь, что я сделала в той игре.

Я посмотрел на профиль лица Кагуразаки и, наклонив голову на бок, кивнул. Тогда сенпай предложила сыграть, держа между указательным и средним пальцами медиатор. Увидев его, я решил, что она пытается одурачить меня, чтобы казалось, что она не сможет показать ножницы, так что я, долго не думая, с кашей в голове, выкинул камень, и в итоге проиграл. Но сенпай громко засмеялась и сказала:

- На самом деле, я не пыталась предугадать твои мысли и использовать их против тебя. Даже, если бы я так поступила, это бы не увеличило мои шансы выиграть в такой простой игре. В чём, думаешь, заключается стопроцентный способ выиграть в «камень-ножницы-бумага»?

- Э? – Значит, у сенпая был беспроигрышный способ?

- Это просто. Выкидывай последним.

- А?

- На самом деле, не было особой причины, по которой я держала медиатор, кроме как запутать тебя, чтобы ты выкинул, следуя моему темпу. Вот и всё. Хорошенько запомни: беспроигрышный способ – это выкинуть последним.

Я потерял дар речи, и просто смотрел на торжествующее лицо сенпай. Затем, я глубоко вздохнул. Это невозможно. С самого начала у меня не было шансов выиграть против такого человека, как она.

- Всегда считалось, что сражения выигрываются задолго до того, как они начинаются. А значит, самое важное – это то, как заманить противника на свою территорию. Ах да, ты знаешь почему я выбрала эту песню, для вашего поединка с Мафуйу? Я расскажу тебе.

С этими словами, Кагуразаки вынула из файла ноты и разложила их перед нами. Затем она сказала: «Я выбрала её по четырем причинам».

«Так бы и сказала с самого начала!» - на секунду промелькнуло у меня. Последние несколько дней, во время репетиций, я-то всё думал: почему это произведение? Однако, выслушав долгое объяснение сенпай, я смог только вздохнуть в ответ.

- Значит, ты постепенно начинаешь верить, что у тебя есть шанс выиграть?

- Ммм… немного.

Я ответил честно. Вероятность того, что я выиграю, уменьшилась в разы – теперь уже 0,2%! Вот как я себя сейчас чувствую. Смеясь, сенпай толкнула меня плечом.

- Этого достаточно! Только тебе будет известно, как развернется ваша битва. Я знаю только результаты своих сражений, и я не буду принимать участие в вашем поединке.

- Если бы ты заняла моё место, то выиграла бы… Ты это хочешь сказать? – слабо спросил я.

Сенпай чуть зло ответила:

- Смогу ли я выиграть?

Я изумленно посмотрел на неё.

- Я же уже говорила, нет? Это должен сделать ты.

Мне нечего было ответить и я опустил голову.

Вдруг сенпай вытащила лист бумаги и сунула его мне под нос.

- Ну тогда, на этом наша подготовка будет закончена. Сначала подпиши вот это, чтобы мысленно подготовиться. Этот экземпляр для Эбисавы Мафуйу.

Я поднял голову, чтобы посмотреть. Это была заявка для вступления в кружок, распечатанная на грубой бумаге; их было две. В графе, где нужно было вписать название кружка, на обоих листах ручкой аккуратно было вписано «кружок изучения народной музыки».

Я отвел взгляд и попытался сменить тему.

- Эм… думаю, я просто… пока оставлю их у себя.

- Почему? Я уже столькому научила тебя. Неужели… ты меня ненавидишь? Вот в чём дело?

Пожалуйста, не смотри на меня с таким жалостным видом. И ежу понятно, что ты притворяешься.

- Ммм, как бы это сказать?

Я убрал бас-гитару с колен.

- Мне кажется, я не подхожу. Стандарты у тебя и Чиаки слишком высоки для меня.

- Я уже раньше говорила, разве нет? Я не прошу тебя следовать за нами. Это мы должны следовать за тобой.

-Потому, что бас-гитара – это сердце. Знаю, но всё же…

- Мне просто не решить, вступить в кружок или нет. По крайней мере, сейчас. Поэтому…

Я поднял бас-гитару и уставился на струны.

- Поэтому, если я сумею выиграть у Мафуйу и заставлю её вступить в кружок…

- Если ты победишь её, ты тоже к нам присоединишься?

Я кивнул.

Если бы я согласился на других условиях, то точно бы пожалел об этом. Почему-то такое ощущение, что у меня нет права голоса, ни в чём из того, что было мне уготовано.

- Тогда… что ты будешь делать, если проиграешь? – от вопроса сенпай, у меня перехватило дыхание. Я никогда не задумывался об этом.

Однако, мне всё равно надо принять решение прямо сейчас.

- ...Если я проиграю, то всё равно буду играть на бас-гитаре. Но в кружок я не вступлю. Ты присматривала за мной всё это время, так что я не могу сказать что-то типа… "пожалуйста, позволь мне вступить в кружок, даже если я проиграю".

После недолгого молчания, я услышал тихий вздох.

- Я только недавно поняла, что ты человек с очень развитым чувством собственного достоинства.

Кагуразака нежно улыбнулась. Я уже почти не мог открыть глаза, но всё же на мгновение посмотрел на неё и тут же отвел взгляд.

- Будем считать - это обещание на день, до которого ещё далеко. Да, так и поступим.

Сенпай достала из моей сумки отвертку (без спроса) и открутила заднюю панель бас-гитары. Она в несколько раз сложила обе заявки и засунула их в свободное место между проводкой. Затем, она прикрутила панель обратно.

- …Зачем ты туда их положила?

- Послушай. Должен быть чуть слышен звук шелестящей бумаги.

Я снова положил бас-гитару на колени. Сенпай провела рукой по струнам. Звук шелестящей бумаги?

- Не-а, я ничего не слышу.

- А я слышу! – у тебя уши, как у кошки. – И может быть Эбисава Мафуйу, тоже услышит. Она ведь чувствительна к звуку шелестящей бумаги, да? Может эти еле заметные звуки подсознательно заставят её забеспокоиться и стать раздраженной.

За этим скрывалась такая логика?

- Если пойти ещё дальше – это своего рода заклинание. Точно так же, как самураи вшивали в одежду защитные амулеты.

Сенпай похлопала по бас-гитаре.

- Твоё обещание всегда будет с тобой. Так что не забудь.

На секунду замешкавшись, я кивнул.

- Желаю тебе удачи.

По пути домой я случайно встретил Маки-сенсей. Зайдя в автобус, она спросила:

- Похоже, ты в последнее время часто болтаешь с Мафуйу?

Схватившись за поручень, я поёжился. Повезло же наткнуться на проблематичного человека.

- Нет, это не совсем можно назвать болтовней.

- Просто скажи ей прямо, что будешь рад делить с ней тот кабинет. Почему всё мальчишки такие эксцентричные?

Думаете, я могу это сказать? Я? Мафуйу?

- И ещё – чем ты был занят в последнее время? Кажется, ты довольно часто общаешься с Кагуразакой, да?

- Ну чтож…

Она взяла меня за шиворот своей мертвой хваткой, и мне ничего не оставалось, кроме как рассказать ей правду.

- Поединок на гитарах?

Маки-сенсей неожиданно издала странный звук, чем привлекла внимание остальных пассажиров.

- Что мне думать? То, что ты глупый или то, что ты похож на Кагуразаку?…

Высказав свои мысли, Маки-сенсей вздохнула. Кагуразака-сенпай так знаменита и среди учителей? Она не ходит на уроки - так может быть она, как говорят, "проблемная ученица"?

- И Мафуйу сказала, что согласна на это предложение? Это же невозможно.

- Нет, она просто была поражена.

- Да, вот это больше похоже на неё! И что ты собираешься делать? Ты действительно этого хочешь?

- Тому есть много причин. Ради этого я приложу все усилия, - неоднозначно ответил я.

Конечно, я ни за что не мог рассказать Маки-сенсею обо всём, что мы сделали, чтобы Мафуйу участвовала в состязании.

Маки-сенсей на мгновение нахмурила свои красивые брови и уперлась пальцем в висок.

- Слушай… я очень благодарна тебе за то, что ты общаешься с Мафуйу, но не слишком провоцируй её. Она очень ранимая.

- Понятно…

Хотя она и сказала это, я почему-то не мог не разозлиться на то, что она попросила меня быть помягче с Мафуйу. Эта девчонка наговорила мне много гадостей, знаете ли.

- Ммм… - Маки-сенсей скрестила руки на груди, и по её лицу было видно, что она не знала, что сказать. – Я думаю, большинство проблем вызваны каким-то психологическим конфликтом. Поэтому...

- …О чём вы? Что это за «психологический конфликт»?

Маки-сенсей смотрела на меня, не говоря ни слова. Затем, хриплым голосом пробормотала: «Нао, наверное, можно об этом рассказать…» Но она сразу же замотала головой, так и не закончив мысль.

- Я не могу тебе рассказать. Будет лучше, если Мафуйу сама об этом расскажет.

Психологический конфликт. Я вспомнил то, когда Мафуйу крепко держала пакет с лекарствами.

Так значит, Мафуйу больна? С виду вроде не скажешь, но что, если...

- Эм, Маки-сенсей… - я вспомнил, о кое-чём другом, и решил спросить ее об этом. – Мафуйу… Я слышал, она скоро переведется из нашей школы. Это правда?

- Переведется? Почему?

- …А, ничего.

Она исчезнет в июне. Тогда… что это значит на самом деле? Я промолчал и снова погрузился в свои мысли. В любом случае, Мафуйу мне ничего не говорила.

- Поединок на гитарах, значит… Вот это молодость! Но может это и к лучшему.

Маки-сенсей улыбнулась, смотря вдаль.

- И Мафуйу не намеревается с кем-либо дружить. Может с моей стороны неблагоразумно так поступать, но если она вступит в кружок – это пойдет ей на благо. Тогда я могу быть куратором кружка!

- Так Вы думаете… я смогу выиграть?

- Нет, вовсе нет, - моментально ответила Маки-сенсей.

Сильно схватившись за поручень, я с грустью опустил голову.

- Но, я слышала, она начала играть на гитаре всего полгода назад.

- Правда? – она смогла достигнуть такого мастерства за полгода? Бог очень несправедлив.

- Всё равно, каждый через это проходит, разве нет? Есть случаи, когда, просто, приходится делать то, что необходимо. Всего хорошего, мой мальчик. Если ты заставишь Мафуйу плакать, это так легко не сойдет тебе с рук.

С этими словами, Маки-сенсей сильно хлопнула меня по спине.

Той ночью Тэтсуро не было дома. Он прислал на телефон короткое сообщение: «Я пошёл выпить с другом, так, что этой ночью меня, скорее всего, не будет дома». Хотелось бы узнать у него ещё о Мафуйу, но его никогда нет рядом в самое нужное время.

Я вернулся в свою комнату и сел на кровать. Положив бас-гитару себе на колени, невольно начал водить рукой по струнам. Потом я понял, что играю тот концерт для фортепиано.

Это то произведение, которое играла Мафуйу в тот день на свалке, когда мы впервые встретились.

Я зашёл в комнату Тэтсуро и начал собирать диски различных концертов для фортепиано эпохи позднего романтизма, а затем понёс их в гостиную. Я провёл всю ночь, без конца слушая все эти диски, и даже пропустил ужин. Однако, я не смог найти ту песню. Но это совсем неудивительно, ведь концертов для фортепиано – несколько тысяч.

Я выключил звуковую систему, прекратив поиски.

Я неожиданно вспомнил своё заявление Мафуйу, когда настраивал бас-гитару: «Если я проиграю, то никогда больше к тебе не приближусь». Эта фраза внезапно возникла у меня в голове, но блин. Что за бред я говорил? Я имел в виду, что никогда больше не приближусь к той комнате, и что я никогда не приближусь к Мафуйу, ведь так? Но раз мы сидим рядом друг с другом, будет невозможно не приближаться к ней. Я всё пытался дать объяснение какому-то незнакомому человеку у себя в голове.

Думал: «Что будет, если я проиграю?»

Повод для общения с Мафуйу исчезнет, да?

И я же сказал, что если проиграю, то не вступлю в кружок изучения народной музыки. Потому, что мне не хватает уверенности, чтобы создать группу с сенпаем и Чиаки.

Я вспомнил песню, которую мы играли в комнате звукозаписи – «Kashmir». Это было настолько замечательно сладко, что захватывало дыхание, и было такое чувство, будто моё тело всё в огне.

Нечего терять – какая же это была невероятно огромная ложь.

Вокруг меня было много вещей, которые я мог потерять. Вещи, которые я не хочу терять.

Если они исчезнут...

Я замотал головой и выкинул эту мысль из головы. Думать обо всём этом сейчас бессмысленно.

Завтра я могу только выложится по-полной и дать жару!