Bakemonogatari! (Russian) Tsubasa Tiger:061
Черной Ханекаве-сан.
Рада встрече с тобой.
Хоть я и испытываю странные чувства, говоря это, но это Ханекава Цубаса.
Для начала позволь мне высказать мою благодарность.
Спасибо за то, что приняла всю мою боль на себя, во время Золотой Недели, а так же перед Фестивалем Культуры.
Похоже, что тебе еще раз придется постараться из-за меня.
Я искренне сожалею за все те проблемы, что тебе причинила.
Сейчас я действительно понимаю, что возможно, когда нашла тебя на дороге, сбитую машинной, и похоронила, то сделала это только чтобы удовлетворить свое своеволие. Сомневаюсь, что тот долг, что висит на мне, той, с которой ты связана, я смогу когда-нибудь возместить.
И, возможно, именно в этом и лежит истинный смысл слов, часто повторяемых Ошино-саном, что «люди спасают себя сами».
В конце концов, я даже не рассматривала то, что мне стоит взять на себя те узы, что сформировала с тобой, или же тот долг, для меня это было лишь простейшим решением со своей стороны.
Как Арараги-кун привязал к себе Шинобу-тян, чтобы спасти ее, я приковала тебя к себе как Черную Ханекаву.
И все же, в отличие от Арараги-куна, я об этом нисколечко не беспокоилась и продолжала мирно жить дальше, ни о чем не заботясь.
Насколько я грешна.
И потому у меня нет никакого права просить тебя о чем-либо, но, если это продолжится, то все закончится так, что я раню своих дорогих друзей.
Единственное, что я могу делать – это рассчитывать на тебя.
Единственная на кого я могу рассчитывать – это ты.
Вот почему я впервые скажу то, что не говорила с того момента как родилась – помоги.
Помоги мне.
Пожалуйста, помоги мне.
Я никогда больше тебя не побеспокою, я никогда больше не оставлю тебя одну.
Пожалуйста.
Молю тебя.
Возможно, ты скажешь нет на все это, потому что должна защитить меня, а потому все сказанное мной ничего не изменит, но, пожалуйста, мне правда необходимо тебя об этом попросить.
Возможно, это сможет пригодиться, так что, в этот раз, я напишу все, что знаю.
Хоть ты и делишь мои воспоминания, похоже, в этот раз ты полностью оторвана от меня (и я могу представить почему – об этом будет сказано дальше), так что может тебе будет легче понять, если прочтешь эту информацию в письменной форме.
В отличие от твоей, моя память полна пробелов, так что я ничего не могу сказать с уверенностью, но, вероятно, это будет правда. Я не знаю все, только то, что знаю.
Это слова, что я постоянно использую в качестве извинения Арараги-куну, но, пожалуйста, позволь мне сказать их и тебе. Я выдам тебе все, что знаю.
Теперь, есть то, о чем говорить даже не надо, то, что ты, как Кайи, уже знаешь, но гигантский тигр, Воспламеняющий Тигр, как и ты – новый тип Кайи, рожденный из моего сердца.
Если быть точнее, то он Кайи, недавно оторванный от моего сердца. Я могу сказать это с уверенностью.
Главной разницей является то, что если ты была основана на старой анормальности, Препятствующей Кошке, то похожего основания, подобия, не существует для Воспламеняющего Тигра. И если он на чем-то и основан, то только на тебе.
В то время как ты – Кошка, он – Тигр.
Что-то изначально неприручимое.
Следом за Кошкой я представила Тигра – существо берущее начало ранее, зверя более дикого.
Следующего в цепочке, можешь сказать и так.
Мне стоило заметить это раньше, но за последние несколько месяцев я привыкла к Кайи, в том числе и к тебе.
Тот, кто хоть раз встретил сверхъестественное, притягивает его к себе.
Эти слова принадлежат Ошино-сану.
Прямо как Арараги-кун, привыкший к использованию собственного бессмертия, начиная с весенних каникул; я привыкла к тому, чтобы относиться к своему сердцу как к чему-то сверхъестественному, и, отрицая, отбрасывала его эмоции, начиная с Золотой Недели. По большей части так, как я привыкла к ношению контактных линз, – так же можно привыкнуть к чему угодно.
И результатом освоения подобного трюка стал Воспламеняющий Тигр.
Полагаю что причиной различий между тобой с Золотой Недели, тобой перед Фестивалем Культуры и текущей тобой, являются не столько индивидуальные черты, сколько рост моей квалификации в этом трюке.
Было бы слишком странно, если бы анормальность в виде Черной Ханекавы появлялся только во время моего сна, освобождала бы меня от стресса, а затем исчезала до того как я проснусь, да так, чтобы для исчезновения не потребовалась помощь Ошино-сана или Арараги-куна или Шинобу-тян, подобное было бы слишком удобно.
Но это и было причиной.
Ты, в конце концов, - Кайи, рожденный из меня, ради меня.
Конечно же, это было удобно.
Возможно, ты это уже заметила, или же я ошибалась в этом с самого начала, но первопричиной, по которой я так настойчиво взываю к тебе, не является просто освобождение меня от стресса, испытанного из-за сгоревшего дома.
Канбару-сан «полагала, что я буду чувствовать себя не очень, но похоже это не так», и это было, конечно, благодаря тебе – но это лишь побочный эффект.
Это не связано с самим пожаром – причина пожара так же является причиной этому.
Это нечто, что я все это время не осознавала, или скорее нечто, о чем я не помню, так что, к сожаленью, я могу говорить об этом только от чужого лица, но вероятно я положилась на тебя, что ты будешь мое защитой от Воспламеняющего Тигра.
Так же как я всегда полагалась на тебя в прошлом, когда еще не была захвачена Препятствующей Кошкой.
Я снова на тебя положилась.
Состояние известное людям как «раздвоение личности» или «диссоциативное расстройство идентичности» для современных экспертов в медицине, и хоть я и не та, кто может это подтвердить, и даже если это не самый правильный способ описания, я сомневаюсь, что есть более простой способ это охарактеризовать.
Как-то до этого…-
«Ты меня пугаешь»
Сказал мне Арараги-кун.
И, «то, как староста ведет себя так, словно святая, это отвратительно» говорил мне Ошино-сан.
Если честно, тогда я была без понятия, о чем они говорили.
Я всегда являюсь просто собой, в моем естественном состоянии.
Если вы спросите Арараги-куна, он скажет, что для обычной девушки я слишком сильно стараюсь, что я чрезмерно логична, и хоть такая дедукция была довольно близка к истине, я все еще не могла дать ответ, почему я могла делать что-то чрезвычайное.
Это не было тем, что кто-то может сделать, просто желая этого.
И все же, почему же я могла с этим справиться?
Причина проста.
Так было потому, что я отворачивала свой взгляд от неугодной правды и отрицала, отрывая от себя, то, что испытывала мое сердце, с самой своей юности.
Позавчера Сензегахара-сан сказала что я была «терпима ко тьме», что являлось абсолютной правдой, но более того, я была «слепа» к ней.
Я повернулась спиной к злобе и неудачам.
Я думаю, что это не самозащита, а самопожертвование - в том, чтобы оторвать неугодную часть «себя», я оберегала себя.
То, как я не видела свой дом из окон класса, так же было и в случае, если я сталкивалась с чем-то неприемлемым, я отрезала это от себя как что-то ко мне не относящееся.
А посему моя личность никогда не стала бы искаженной.
Я была бы свободна от беспокойств.
Мне даже не пришлось бы обдумывать собственные ошибки.
Однако, эта искаженность необходима для выживания каждого человеческого существа, а я заставила ее исчезнуть с моих глаз долой.
Конечно, люди станут бояться или испытывать отвращение.
Арараги-кун спорил о том, что будет преувеличением называть это чудом – потому что мой образ существования не чудо, а что-то гораздо более плохое, оказавшееся результатом какой-то кровавой схватки.
Похоже, что когда наставляешь ребенка, который не был любим своими родителями, или, другими словами, который подвергался плохому отношению во время воспитания, самой сложной задачей является заставить этого ребенка признать, что к нему плохо относились. Признать факт, что она была под гнетом тирании.
Принять то, что быть нелюбимой своими родителями, не какая-то там ерунда.
В большинстве случаев ребенок отнесется к правде о том, что с ним плохо обращались, так, словно «этого не случалось». Возможно, искажая факты в своего рода объяснения, или просто относясь к правде так, будто ее не слышал; есть много разных похожих исходов, но смысл в том, что все они ведут к тому, что ребенок поворачивается спиной к реальности.
Да, сейчас я признаю это.
Мои родители плохо относились ко мне, пока я росла.
Со мной обращались плохо, мной пренебрегали почти все возможными способами, и всегда тем, кто это делал, были мои родители.
Я никогда не была любимой.
Ни секунду меня не любили.
Но я никогда этого не осознавала.
Я игнорировала собственную боль, считая, что подобное в большей или меньшей степени происходит в каждой семье. Даже когда меня ударили по лицу, я не восприняла это как насилие надо собой. Я так не считала. И так же отрезала от себя этот стресс, будучи Кошкой, и отнеслась ко всему так, будто этого не случалось.
Плохое обращение может проявляться не только в насилие. Доведенная до экстрима – хоть это и было распространенным мнением – «сверхзабота» так же являлась формой плохого обращения.
Плохое обращение под видом обучения. Плохое обращение под видом дисциплинирования.
Плохое обращение под видом ухода за человеком. Плохое обращение под видом воспитания.
Возможно, что даже мнение о том, что все, что делает родитель по отношению к ребенку, заключает в себе преднамеренное плохое обращение, в конечном счете доказуемо, в зависимости от аргументов, и не является тем, что можно полностью отрицать, а вполне заслуживает того, чтобы к нему прислушаться. В конце концов, мы же не считаем плохим обращением то обращение, которое оправдывает сама жертва - это сомнительный аргумент, но мы просто не можем основывать суждение на чем-то кроме всесторонней картины.
Вот почему я могла продолжать это утверждать.
Я могла продолжать отворачивать свой взгляд, утверждая, что со мной не обращались плохо.
Что я совсем не была под гнетом тирании.
Что мной совсем не пренебрегали.
Я не могла вспомнить ни одного подобного случая.
Они сделали необходимый минимум, в качестве родителей – жалкая софистика.
Они всего лишь сделали этот минимум.
По самой нижней границе, и это было все, что они когда-либо сделали.
Вот как мне стоило об этом думать.
Плохое обращение со мной проявлялось худшим образом – тем, что меня не любили; и, конечно же, у них были на то свои отговорки. Однако эти отговорки никаким образом не касались ребенка.
Родительская любовь это не обязательство, которое необходимо выполнять, а чувство, и если двое взрослых людей не способны на него, то им совершенно не следует жениться или рожать детей.
Если бы вы могли существовать, не испытывая боли и избегая печали, то смогли бы не испытывать стресс, постоянно показывать свои лучшие результаты в чем угодно, будь то учеба, спорт, умозаключения или моральные решения.
Если бы кто-то мог существовать, не испытывая давления от неудач, страха возможных страданий и боли, что тела, что сознания, то этот кто-то был бы идеальным человеческим созданием во всех аспектах.
Такова правда о почетной ученице, Ханекаве Цубасе.
Бесполезный ответ на вопрос, почему я такая, какая есть.
Я могу не обращать внимания на скуку.
Я могу быть такой, потому что могу оставить заботу о тьме и боли, которую испытывает любой, другим.
Сендзегахара-сан разозлилась бы, услышь это.
Подумать только, что то, что она пережила в течение двух лет – ее двухлетняя борьба, приносившая боль; и я просто переложившая страдания, боль и борьбу на твои плечи.
Даже слово «фрустрация» не подходит для того, чтобы описать это.
То, что я создам Черную Ханекаву после столкновения с Препятствующей Кошкой, было уже невероятно, но, как и сказано ранее, анормальность лишь послужила толчком.
Ты никто иная как ты.
Кроме того, эта «третья» ты отсечена от меня еще сильнее по сравнению с двумя предыдущими случаями. Причиной этому, как уже говорилось, то, что я «навострилась» в этом.
Когда я спросила у Цукихи-тян в чем секрет построения карточных башен, она ответила мне: «К этому надо лишь привыкнуть. Не существует никакой техники. Я просто пыталась снова и снова. Даже ты сможешь ослить это, Ханекава-сан, после того как сделаешь двадцать попыток». Так и работал этот мир, вот почему я могу отрезать от своего сердца, оставляя меньше следов, по сравнению с первым и вторым разом.
Ты была создана как индивидуальность.
Можешь так же назвать это умственным расстройством. Но у меня ужасные новости.
Вообще-то все еще гораздо хуже.
Ведь в итоге ты не единственный Кайи, что я оторвала от своего сердца в этот раз.
Возможно, мне стоит сказать, что среди нас есть еще кое-кто.
Возможно, мне стоит сказать, что в нашей стае есть еще кое-кто.
Сначала я оторвала Тигра, прежде чем сделала тоже с тобой.
Если ты – воплощение моего стресса, то Воспламеняющий Тигр – воплощение моей зависти.
Так же, как я никогда бы не предположила бы идею о «новом виде Кайи» не поговори со служащим библиотеки, так же я бы никогда не пришла к ключевому слову, если бы не побеседовала с Карен-тян и Цукихи-тян, и теперь, когда я осознала его, я убеждена в том, что это не может быть ничем другим – настолько знакомо мне это слово.
Зависть.
Если уж быть полностью честной, то слово «зависть» было для меня под табу до позавчерашнего дня.
Мне даже не требовалось отрезать его.
Я никогда никому не завидовала.
В конце концов, я ведь та, кто может справиться с любой задачей, не испытывая стресса, вложившись в нее по максимуму, в этом была вся я – нездорово идеальная почетная ученица.
Я никогда не держала ни на кого обиду.
Если я что-то подобное и испытывала, то это было больше похоже на недовольство: «Почему никто не старается сильнее? Если бы только они вложили больше усилий».
За это чувство меня однажды отчитал Арараги-кун, за то чувство, которое теперь я считаю довольно эгоистичным с моей стороны. Ведь в отличие от меня остальным приходилось бороться со стрессом, шагая через ежедневную жизнь, и именно из-за моей хитрости никто не говорил мне мои же слова.
«Если будешь трудиться, то сможешь добиться чего угодно» Я отвернула свой взгляд даже от чувств Арараги-куна, который оговорил меня, ту, что достигла всего, не трудясь, не прикладывая усилий. Вот почему слово «зависть» мне незнакомо.
Ну, я не могу сказать, что никогда ее не испытывала, но общий уровень зависти, накопленный мной за всю мою жизнь, был порядком ниже среднего.
Общее количество зависти, что было отсечено от меня, было так же мне известно.
Однако, именно три дня назад количество зависти неожиданно резко превысило порог.
Теперь я помню.
Это было во время начала нового триместра.
Разбуженная вакуумным пылесосом, я как обычно умылась, оделась и спустилась в столовую, чтобы позавтракать, там я обнаружила за едой тех, кого следовало бы называть моим отцом и моей матерью.
Эта сцена выглядела так, как и обычно, поэтому я не стала приковывать к ней внимание и начала готовить себе завтрак. Но только потому, что я тут же отсекла воспоминание, только потому, что моя память была перезаписана, не значит, что я не была очевидным свидетелем этой сцены.
Эти двое ели одинаковый завтрак.
Хоть мы и обитали в одном доме, мы жили по отдельности, и как же так тогда получается, что один из них приготовил еду на двоих, и они едят вместе?
Теперь, если разобраться, то да, конечно.
Этим утром мне пришлось выбирать кухонные принадлежности, чтобы приготовить завтрак – а подобное не должно было произойти.
В конце концов, я должна была быть последней, кто зашел на кухню, так что выбирать должно было быть не из чего – другая посуда уже должна была быть использована.
Иными словами, это могло значить только то, что один из них приготовил что-то другому – и это объясняло, почему они завтракали одинаковыми блюдами.
Я стала отбросом.
И я ясно ощутила собственную зависть.
…Возможно, это звучит глупо, что меня заботит то, что эти плохо относящиеся ко мне родители, с которыми я живу в одном доме, завтракают вместе.
Но в этом нет логики.
Эта нелогичность и объясняет, почему я испытала такое невероятное отторжение, что я сожгу дом семьи Ханекава и заставлю их жить в отеле.
Я не желала остаться одной в той маленькой комнате.
Я не имела ничего против «троих», но я не хотела, чтобы это было «двое» и «одна».
Я не желала видеть этого настолько, что была готова ночевать на улице.
Я хотела отвернуть свой взгляд.
Эти чувства о том, что это хороший подов, чтобы они пошли навстречу друг другу, что у меня были, на деле были полностью противоположными.
Они были не просто искаженными.
Они были целиком и полностью искажены.
Они были устрашающими, отвратительными и… глупыми.
То, что я не осознаю собственные чувства, выброшу то, что успела осознать, и, наоборот, пожелаю их воссоединению – в этот момент мое сердце уже не было человеческим.
Оно уже принадлежало чему-то сверхъестественному.
«Внутренний голос» человека, в отличие от его общественного лица, является настоящим, потому что когда мы отворачиваем свой взгляд, мы отворачиваем его внутрь.
Конечно, причиной тому, что их отношения находились в подобном состояние, была именно я, и названная причинна покинет Японию через полгода, так что неудивительно, что в отношениях тех, кто являлись мужем и женой, наметятся изменения. Или, возможно, тогда толчком всему этому послужили события Золотой Недели, когда их госпитализировали вместе.
Но в таком случае не было смысла в том, чтобы завидовать этим двоим, хоть тогда моим поступкам и потребуется дальнейшее разъяснение.
Вот почему в этом нет никакой логики.
И хоть я и говорю, что они могут просто разойтись, и хоть я хочу, чтобы погасшая любовь разгорелась вновь, я не хотела видеть, как эти двое ладят между собой, и, как бы то ни было, я завидовала их примирению.
В глубине моего сердца я завидовала их попытке снова построить семью спустя столь долгое время. Меня съедало пламя зависти.
Это все что потребовалось, чтобы количество зависти превысило допустимый порог, и так родился Воспламеняющий Тигр.
Так же как я породила тебя во время Золотой Недели, так же мной был рожден и Тигр во время начала нового триместра.
Я смогла создать нового, невиданного до сих пор Кайи, без использования чего-то в виде основы, как это было с Препятствующей Кошкой, а это в очередной раз доказывает, что можно справиться с чем угодно, если попробовать это делать достаточное количество раз.
Хоть тут и вспоминается фраза «нет тигра страшнее огня тирании», но, как и сказала Сендзегахара-сан, такое ощущение, что Гаен-сан как-то сама привела меня к ней.
Помимо этого, полагаю, что если бы я не встретила Маей-тян тем утром по дороге в школу, то Тигр не был бы рожден.
Из моей беседы с Маей-тян по дороге в школу я узнала, что Арараги-куна сейчас нет, а это значило, что не будет того, кто может справиться с Тигром, в отличие от двух предыдущих раз, и посему он был рожден. Арараги-кун служит своеобразным сдерживателем моего сердца. Я ожидала встречи с Арараги-куном в классе, в начале нового триместра, даже больше чем сама предполагала. Дело лишь в неудачном стечении обстоятельств.
Вот почему именно это было причиной появления Тигра сразу после прощания с Маей-тян.
В итоге, это была моя вина.
Воспламеняющий Тигр – призрачное воплощение, рожденное из-за хрупкости моего сердца.
Пламя зависти, пожирающее все.
Причиной пожара в доме семье Ханекава послужила зависть к моим родителям, причиной же пожара руин старой школы являлась схожая зависть.
Зависть к Канбару-сан за то, что Арараги-кун попросил о помощи только ее.
Все это время я была зла на Арараги-куна – или, по крайней мере, я так считала, но на самом деле я невероятно завидовала Канбару-сан, не меньше чем Сендзегахара-сан.
Дело должно было быть в этом.
Зависть, которую я открыла для себя впервые, была эмоцией невероятно подходящей мне.
Однако, эмоция вскоре была оторвана от меня и передана Тигру. Моя зависть уже имела идеальное место, куда она могла убежать, приготовленное заранее.
Касаемо Тигра, я уже выразилась ранее, что он был независимой анормальностью, как и ты, но, возможно, его скорее следует описать как атомарную анормальность.
В отличие от тебя, привязанной к моему телу, Тигр имел возможность двигаться и действовать абсолютно свободно. В результате те памятные руины превратились в золу.
Сендзегахара-сан промахнулась со своим предположением о том, что места, в которых я сплю, подвергаются пожару, но, учитывая особенную черту Воспламеняющего Тигра, возможно, все могло быть гораздо лучше, если бы было так, как она сказала.
Вкратце, то, к чему я испытала зависть, становится целью для Тигра, которую он должен сжечь.
Поэтому не будет ничего удивительного, если квартира Сендзегахары-сан или дом семьи Арараги в какой-то момент возьмут и сгорят. Не потому что я ночевала там, а потому что завидовала.
Воспоминания об этом, может быть, и потеряны, но возможность с любопытством увидеть дом Сендзегахары-сан изнутри, увидеть твердые узы между отцом и дочерью, а так же дом семьи Арараги, в котором все взаимно доверяют друг другу, после этого мне, не знавшей ни семьи, ни дома, не останется ничего, кроме как завидовать.
За то, как я повернулась спиной к собственной зависти, спихнула ее на Тигра, и затем продолжала наивно думать «о, как я счастлива, что ко мне относятся так, словно я принадлежу к их семье», мне хотелось проклясть себя, но мое проклятие было направлено на других.
Сейчас единственным утешением может быть только то, что, как и в твоем случае во время Золотой Недели, цели поджогов Тигра ограничиваются домами и он не похож на Кайи, который нападает на людей. Похоже, что мораль о том, что нельзя причинять вред людям, все-таки имела место внутри меня.
Скорее всего, это из-за того, что я знала, как сильно страдал Арараги-кун во время весенних каникул, разрываясь между спасением одной или другой жизни.
Нет, дело не в этом.
Это лишь слова.
Во время Золотой Недели меня почти не заботили другие, те, что стали моими жертвами, и уж тем более мне совершенно не было дела до своих родителей, я просто повернулась к ним спиной и поспешила снять собственный стресс, так что их жизни не играли какой-либо важной для меня роли (на деле я практически убила Арараги-куна), и я действовала только во благо себе.
Этот раз слабо отличается от того времени.
Чему я действительно завидовала, испытывала самую, что ни на есть, настоящую зависть, были не люди, а места.
Места пригодные для того чтобы там быть.
Вот почему моими целями были скорее не здания, а именно дома.
Места, где люди жили друг с другом.
Именно из-за того что я спала в коридоре и не имела собственной комнаты сгорели дом семьи Ханекава и руины старой школы.
Такой вот Тигр, которого я породила.
Желая иметь место, которое было бы моим, я начала завидовать тем, у кого это место было, тем, кто считал подобное естественным. Вот почему огню подвергались дома, а не люди.
Все мои порывы к разрушению, желающие стереть с земли подобные дома, а так же моя безграничная зависть – так сильно я хотела все сжечь, были приняты.
Настолько яростной стала моя страсть.
Да, с моей стороны было безответственно говорить, что «как и у других» у меня были порывы к разрушению и мысли в духе «подобный дом должен исчезнуть».
Что вообще значит это «как у других»?
Насколько болезнен тот факт, что у тебя «как у других»?
Я никогда даже не задумывалась поискать на это ответ.
Я полагала, что эти размытые деструктивные порывы, оставшиеся после всех «операций» над сердцем, были эмоциями – и я была под впечатлением, что это нормально.
Я слишком оберегала себя, да так, словно пренебрегала собой.
Да.
Более чем кто-либо еще, я плохо относилась к себе и, в итоге, убила.
Большая часть этого самоанализа вероятно верна, но из-за всех сходств с Золотой Неделей это не значит, что в этот раз жертв не будет.
Это лишь стечение обстоятельств, что ни в доме семьи Ханекава, ни в руинах старой школы никого не было, потому что будь там кто, он сгорел бы вместе с ними.
Если бы, например, Арараги-кун или Канбару-сан были в здание, когда появился Тигр…
Я вздрагиваю только от одной возможности подобного.
И нет ничего невозможного в том, что такая вероятность может случиться с квартирой Сендзегахары-сан или домом Арараги-куна.
Отношения между Сендзегахарой-сан и ее отцом.
Отношения между Арараги-куном и его сестрами.
Я просто не могу сказать, что никогда им не завидовала.
То, что я никогда не знала зависти, на самом деле должно быть ложью. Я испытывала зависть к каждому, кому могла хоть в чем-то позавидовать.
Я хотела такого же отца.
Я хотела, чтобы каждое утро меня так же будили сестры.
Эти чувства стали огнем.
…Возможно, то, что я никогда раньше не оставалась у друга на ночь, было правильным поступком. Или, возможно, я подсознательно избегала этого.
Нет, дело не в этом.
Если Тигр «навострится» в этом – если устраивая поджоги, он разовьет свои навыки, то ни один дом в мире не избежит его пламени, вне зависимости от того,.бывала я там или нет.
Этого не избежит ни одна школа.
Этого не избежит ни одна библиотека.
Этого не избежит ни один парк.
Не останется ничего, что не подверглось огню.
Вот как сильно я завидовала уютным местам.
Так сильно, что желала превратить этот уют в пепелище.
…Если честно, я не знаю того, какие ценности у Кайи по имени Черная Ханекава.
Хоть ты и делишь мою память и знания, а так же встречаешь лицом к лицу то, от чего я сама отвернулась, но ты и я почти полностью разные (иначе в раздвоение личности не было бы никакого смысла).
А посему, мне неясны твои мысли по данному поводу, мысли, касающиеся Воспламеняющего Тигра.
Возможно, ты не видишь никаких проблем в подобном феномене. По крайней мере, наверно, так может быть с точки зрения Кайи.
Возможно, ты скажешь мне что-то в духе, что хоть поджог и огромное преступление, но он не преследуется законом, так что мне не стоит беспокоиться.
Это лишь одна точка зрения из множества возможных.
Конечно, я хотела бы принять подобные добрые слова.
Но пришло время покончить с этим.
Что может быть хуже, чем рвать сердце при малейшей провокации, бесконечно порождая успешные анормальности, перекладывая ответственность на чужие плечи, и позволяя владельцам этих плеч страдать, в то время как я продолжаю комфортно и беззаботно жить, ничего не осознавая?
Скольких же людей я покалечила, сколько страданий принесла, начиная с Золотой Недели, даже не подозревая об этом? Словно я не испытывала боли, даже когда меня щипали за щеки.
Разве это не характеризует жизнь, что я вела?
Словно я хочу быть образцом, хорошим человеком. Вне зависимости от морали и логики, что меня движет, все это бесполезно, если я стою на чужих спинах.
Я не желаю жить, стоя на спинах тебя и Тигра.
Даже если случай с Тигром получил бы свое окончание, не породила ли бы я льва или леопарда следующим, продолжая так дальше и дальше?
И даже если вы все скажете, что вы не против, что вы были рождены именно для этого, мое сердце уже приняло решение.
Это сердце мое, что рвалось так много раз, что от него не осталось даже самых основ, приняло решение.
Всему этому должен настать конец.
Нет, все должно, наконец, начаться.
Я устремлю свой взгляд вперед и встречусь лицом к лицу не только с Тигром, но и с тобой.
Я открою эти закрытые глаза.
Спящая красавица, что провела без сознания восемнадцать лет, должна теперь проснуться.
Так что, пожалуйста, Черная Ханекава-сан.
Вернись ко мне.
Вернись вместе с Тигром.
Я молю тебя.
Твое место у меня в сердце.
Я никогда не оставлю тебя одну, так что, пожалуйста, и ты не оставляй меня одну.
Если Ошино-сан прав, то когда мне стукнет двадцать – или может даже раньше, ты и Тигр вероятно исчезнете.
Возможно, когда девушка становится взрослой, ее подростковые фантазии перестают иметь место быть и исчезают.
Даже сейчас, ты, вероятно, лишь эхо.
Со временем ты вероятно исчезнешь.
Но, пожалуйста, нет.
Пожалуйста, не исчезай. Пожалуйста, не уходи.
Пожалуйста, вернись.
Давай прекратим жить раздельно, как сейчас.
Мое сердце может и мало, но мы можем жить в нем вместе, как семья.
Я не прикажу тебе снова уснуть.
Я обещаю тебе теперь любить тебя вечно: стресс, зависть, беспокойство, боль, худшие вероятности и темнейшая тьма.
Может это и бессовестная ложь, но бессовестной буду и я.
… Арараги-кун наверняка будет разочарован.
В конце концов, достоинство, что он видит во мне, или, как назвала это Сендзегахара-сан, моя «белая как невинность» чистота – лишь пустота, что осталась от неприрученной части меня.
Одно я скрывать не буду.
Я не хочу, чтоб он был удручен.
В итоге, я никогда не сказала ему, что люблю его.
Я просто влюбилась и страдала от этого в одиночку.
Если честно, мне всегда было странно от того, как я очаровалась им, хоть и ни разу не общалась с ним до весенних каникул, и как даже сейчас я все еще глубоко и упорно люблю его, но сейчас я, наконец, поняла это.
Он был для меня такой сияющей фигурой, потому что я не знала никого, кто настолько прямо может смотреть в лицо своим слабостям. Он был настолько ярким, что я ослепла бы, взгляни прямо на него.
Я все еще помню ту ночь, когда я вместе с Сендзегахарой-сан обсуждала недостатки Арараги-куна – хоть я и думала, что она будет говорить тоже, что и я, но все нападки Сендзегахары-сан относительно Арараги-куна скорее хвалили его.
Что он, например, был чересчур мягок.
Все, что она сказала, было в подобном духе.
Гнев, что был припасен у нее для него, на самом деле являлся чистейшим влечением.
Чувства, что я испытываю к нему, - единственное, что я не отсекла.
Даже когда я стану тобой, я все еще буду глубоко любить Арараги-куна.
.. Как он рассказывал мне, что спас умирающую Шинобу-тян рыдая от страха смерти.
Если бы на его месте была я, то наверняка бы спасла ее с улыбкой на лице.
Да, все так. Если и был момент, когда я по-настоящему в него влюбилась, то это было, когда я видела, как он плача сражается на смерть с Шинобу-тян.
Потому что я никогда не плакала раньше.
И так я влюбилась в плаксу Арараги-куна.
Эпизод-кун сказал, что я стала нормальной, но если я еще когда-нибудь потеряю частицу себя, если я когда-нибудь снова стану «мной», Арараги-кун наверно опять заплачет.
И я, правда, не желаю этого.
Но я больше не буду отворачивать свой взгляд от того, что не желаю видеть.
Я хочу стать единой с тобой, даже если подобная перспектива разочарует Арараги-куна.
И, таким образом я смогу так же продолжить любить его.
Черная Ханекава-сан.
Стоит заметить, что это имя слишком холодное.
«Я»,
Ты ведь другая я внутри меня?
Похоже, это не совсем верно.
Я уверена, что ты мне как младшая сестра. Я подумала об этом, когда увидела Карен-тян и Цукихи-тян.
Из меня же вышла плохая старшая сестра. Извини.
Извини, что все это время заставляла тебя беспокоиться.
Это и вправду мое последнее желание.
Это последний раз, когда я заставлю тебя исполнить самую болезненную роль.
Пожалуйста, спаси нашу другую младшую сестру.
Она убежала из дома, потерялась во время завораживающей игры с огнем, и я совсем не знаю, как бы к ней приблизится, но я буду ждать ее возвращения, неважно, сколько времени оно займет.
Я буду любить вас обоих, и в том числе себя.
Искренне твоя.
P.S. Пожалуйста, прости за краткость.
…Ну.
Я закончила читать письмо Хозяйки, что та написала, перед тем как лечь, ня.
Ты, должно быть, шутишь, ня.
Я всегда считала, что Хозяйка была умной, в отличие от дураков вроде меня – но, похоже, она такая же глупая, если даже не глупее чем я, ня.
Я полагала, что она написала это письмо, потому что она просто умная, в то время как я глупая, но теперь я сомневаюсь даже в этом.
Даже если бы она не оставила мне никакого письма с просьбой о помощи у такой беспризорницы как я, то у меня все равно не было бы выхода (дело в моей личности), кроме как сделать то, что она желает, дабы поддержать ее намерения – если бы она просто пошла спать, то я бы все равно отправилась разобраться с этим тигром сегодня ночью, ня.
Учитывая, что я делю память Хозяйки, я бы осознала настоящую суть этого тигра – Воспламеняющего Тигра, так же как это сделала она, ничего не теряя во время этого процесса, ня.
Нет, Хозяйка уже поняла все это, ня – она ведь написала об этом, ня.
Значит ли это, что она должна была сама попросить об этом, несмотря на все мной выше сказанное, ня?
Полагаю это то, что значит быть добросовестным, но, в итоге, Хозяйка никогда не поймет, что подобно рода поступки выводят ее за грань нормальности, ня.
В этом и заключена самая большая трагедия, ня.
«Ня»
Я оставила записку на столе.
Вообще-то у меня имелось воспоминание о том, как Хозяйка писала это письмо, так что нужды в его прочтение особо не было, ня. Так что не мне что-то говорить о Хозяйке, если я трачу свое время на то, чтобы прочитать всего его целиком, ня.
В любом случае, у меня уже есть осознание текущего положения, ня.
Воспламеняющий Тигр.
Болезнь, рожденная Хозяйкой.
Все было разложено на составляющие, ня.
И даже после всего сказанного, похоже, Хозяйка все же имеет несколько заблуждений, ня – хоть, я полагаю, учитывая, что она оперировала с неполным количеством данных, эти ошибки были неизбежны, ня.
Плюс, и стиль и содержание письма совершенно не соответствовали стандартам Хозяйки, что значило, что оно точно не было написано в спокойном состоянии духа, ня.
Это не то положение, в котором стоит надеяться на идеальную оценку, а 80 баллов вполне достаточно, чтобы получить отлично, ня. «Но я просто не могу понять. Ня, я имею в виду, что вроде бы понимаю, но... Но после этого вопрос о том, почему Хозяйка, испытывающая зависть к чужим домам и начавшая их поджигать, не испытывает зависти к Сендзегахаре Хитаги, встречающейся с Арараги Коеми, просто таки не вписывается в сказанное, ня»
Сильнейшее чувство в Хозяйке – любовь, ня.
Этого даже не требуется объяснять, если вы вспомните превращение перед Фестивалем Культуры, ня. В общем, младшая сестра человечешки была права, связав «огонь» с «любовью».
Но в таком случае, первым, что обязана была сжечь Хозяйка, должны были быть не дом семьи Ханекава или руины старой школы, а никто иная как Хитаги Сендзегахара, ня.
Неужели Хозяйка не думала об этом, ня?
Дело не может быть в этом, ня.
Может ли это быть тем, что она называла «отвернуть свой взгляд», ня?
Но если Хозяйка и впрямь не пытается отвернуть свой взгляд от правды, а смотрит прямо ей в спину, то однажды она осознает причину, ня.
Хоть я и сомневаюсь, что она сможет ее вынести, ня.
Вынести жестокую реальность, которую нельзя будет отсечь от сердца.
«Любить нас обеих и любить себя. Я не уверена, что она понимает, насколько это будет трудно, ня. Хозяйка может быть и чрезмерным случаем, но абсолютно все в какой-то степени отворачивают свой взгляд от стресса или зависти, ня»
Не существует такого человека, который, не отворачиваясь, смотрит прямо на мир, ня. Почему Хозяйка должна быть прикована к этому в одиночку, ня?
Почему она должна быть прикована ко мне и Тигру?
Даже если она отрывает все от себя, это все еще не значит, что ей не больно, ня.
На самом деле, можете ли вы представить боль, испытываемую при отрезании от собственного сердца?
«Но самое большое заблуждение – это считать кого-то в духе меня «семьей» - ньяхаха, я всего лишь домашняя кошка, знаешь ли» Нет, я просто бродячая кошка.
Кроме того, я была котом, когда меня сбили, так что это странно называть меня младшей сестрой – и даже в начале, хоть моей основой и была Препятствующая Кошка, учитывая, что я была создана из сырых материалов, оторванных от сердца Хозяйки, мой пол непросто нечеток, он, несомненно, является неопределенной областью между сестрой и братом, ня.
В чем вообще смысл спрашивать у Кайи о его поле?
И называть того гигантского тигра «младшей сестрой», это и впрямь что-то, ня. Ты ведь осознаешь, что самки зачастую гораздо опасней самцов, а?
Не было бы ничего плохого в том, чтобы попросить меня победить или уничтожить его, но это просто дикость говорить мне о том, чтобы вернуть его обратно в ее сердце, ня. Это уже даже не поймать «живым или мертвым», а обычное «привести живым», правильно?
Это безумие, ня.
Я в любом случае собиралась выбить из него всю дурь. А теперь она просит еще большего, ня.
Это похоже на слова этого специалиста в гавайке: «Не допускай мыслей, наполненных насилием и жестокостью. Кайи и люди должны сосуществовать». Тот человечишка тоже говорил что-то похожее, ня.
И хоть мы вдвоем и являемся новым типом Кайи, рожденных из одной Хозяйки, но, в отличие от меня, у него нет анормальности, на которой он основан – у него нет формы, ня. В итоге, сама не являясь анормальностью, Хозяйка просто не понимает, что это значит, ня.
Она не понимает, сколько свободы в том, чтобы быть Кайи, неописанным ни в одном тексте, Кайи, о котором не существует ни единой записи и о котором не говорил ни один человек.
Честно говоря, я не хочу это даже представлять.
Если проще – у этого Тигра нет никаких слабостей.
Одно только сражение с ним будет невероятно сложным, не говоря о том, что вернуть его живым, ня.
Мне придется встретиться с ним лицом к лицу и сокрушить его сильные стороны, ня.
«Ха-а-а»
Я вздохнула.
На моих плечах и впрямь огромная тяжесть, ня.
Такое впечатление, что они под весом тонны кирпичей, ня.
«Ну, для меня это не имеет никакого значения. Я анормальность, существующая во благо Хозяйки, так что, даже от того что сгорел ее дом или памятные руины старой школы и даже если в придачу будут сожжены дома ее друзей или этот дом, то мне не будет до этого никакого дела. Мне, правда, все равно. Точнее я даже получу удовольствие от наблюдения за разрастающимся пожаром»
Если говорить о самой основе, то между Тигром, воплощающим ее зависть, и мной, воплощающей ее стресс, не такая и большая разница, ня.
Можно даже сказать, что мы одного поля ягоды, ня – поэтому, если что, я понимаю чувства Тигра.
Другим различием между нами является его независимость от Хозяйки, в то время как я к ней прикована, ня.
На самом деле, сомневаюсь, что в этом есть какой-то смысл.
Как хорошо знает Хозяйка, такая анормальность как я однажды исчезнет, это произойдет в любом случае – я лишь эхо, что потухнет со временем, ня.
Возможно, так же можно сказать и о Тигре.
Может если оставить его, то Хозяйка сможет избавиться от всех огней ее эмоций, они исчезнут без следа – так что, может быть, Хозяйке нет нужды в том, чтобы загружать себя всем этим, ня.
Это не просто что-то ненужное.
Это может даже принести обратный эффект, ня.
Мои появления точно являются для нее нагрузкой, ведь, в конце концов, это не то, что просто стоит принять, а то, от чего стоило бы избавиться.
Подобное должно быть стерто без следа, ня.
В этом нет ничего сложного, наоборот, это достаточно просто. Если Хозяйка это возжелает, то я исчезну, ня.
Но это не тот выбор, который сделала Хозяйка, ня.
Она пытается принять нас обратно, после того как отсекла.
Странно, не так ли?
Я о том, что я и Тигр – мы лишь помеха для Хозяйки.
Вот почему ей не следует просто уперто принимать нас – если она по-настоящему умна, то смогла бы это сделать…
«Вот почему в этом нет смысла, ня»
Сендзегахара Хитаги изменилась.
Этот человечишка, полагаю, изменился тоже.
И Хозяйка, изменилась так же.
Но только то, что изменилась ты, не значит, что это изменит мир вокруг тебя, ня.
Просто потому что она изменилась, прошлое никуда не уйдет. Только то, что он изменился, не значит, что он сможет заставить прошлое исчезнуть.
Оно не может быть изменено, оно не может быть заменено, оно не может быть фальсифицировано.
Человек есть то, что он представлял собой в течение всей своей жизни, ня.
Хозяйка может и создала нас во время весенних каникул, когда скиталась по городу, надеясь встретить вампира, но это ничего не меняет – вот почему, лучшее что можно сделать, это дать нам исчезнуть, ня.
Этот человечишка и та гавайка, наверняка хотели бы этого тоже.
Я лишь груз и помеха, как и Тигр.
«Но, ня. Меня ведь попросили, ня»
Интересно, что это за чувство, ня?
Даже не попроси она меня, не было бы никакой разницы в том, что я бы сделала – но почему тогда я испытываю эту прыть?
Груз на моих плечах должен прижимать меня к земле.
Так откуда же это чувство удобства?
Почему я ощущаю, что способна на что угодно, просто зная то, что больше не бесцельна – что у меня есть место, дом, в который я вернусь?
Как будто я по-настоящему счастлива, ня.
Как будто я вот-вот расплачусь, ня.
«Но, вы не увидите моих слез – ведь я – кошка. Вы не увидите никаких слез, но точно услышите мой крик, ня»
Мяя-у.
Промурлыкала я и открыла замок на окне.
Мои прогулки были обнаружены Хозяйкой, потому что прошлой ночью я забыла закрыть замок на окне (хотя там было и столько другого рода улик, что, полагаю, меня бы все равно разоблачили), но, в любом случае, я больше не вернусь в эту комнату собой, так что нет нужды в том, чтобы беспокоиться об этом, ня.
Вероятно, Хозяйка подобрала одежды, что были на мне, чтобы мне было легко в них передвигаться, но легче всего двигаться мне было бы, будь я голой, ня. Но это было бы плохо по отношению к Хозяйке (меня уже мучает совесть за то, что я разгуливала в нижнем белье во время Золотой Недели), поэтому я приму от нее подобную услугу, ня.
Но мои ноги все равно разуты, спасибо.
Уже вытащив одну ногу за окно, мне в голову кое-что пришло, ня.
Наверно это то, что люди называют «прихотью», ня.
Так же как Хозяйка больше не будет собой, я уже точно не смогу быть собой, вне зависимости от того, чем все кончится, ня.
Я не говорю об индивидуальных различиях между Черными Ханекавами – после всего этого, я уже никогда не появлюсь.
После всего растягивания, произошедшего в мае и июне, проблема касательно анормальности, которой являюсь я, наконец, будет решена. В таком случае я тоже оставлю за собой пару строк.
Хотя, в моем случае, это скорее завещание, ня.
Ня, как бы то ни было.
Я не собираюсь исчезать. Я просто вернусь домой.
Хоть я и довольно запоздала с этим, ня.
«Так что, пришло время послужить Хозяйке в последний раз, ня»
Я не собираюсь писать ничего длинного, ня.
Быстро нацарапав карандашом одну строку после всего написанного Хозяйкой, я выскочила из полностью открытого окна в лунную ночь.
«Я ушла»
| Назад к 060 | Вернуться на главную страницу | Вперёд к 062 |
